Дрэд, или Повесть о проклятом болоте. (Жизнь южных Штатов). После Дрэда

— В этом отношении Ливия Рэй заслуживает внимания, — сказала Нина. — Она получила то воспитание, которое обыкновенно дают девочкам в Новой Англии, воспитание фундаментальнее и обширнее нашего. Она также легко читает по-латыни и по-гречески, как по-французски и по-итальянски. Она умна, проницательна, дальновидна; а с тем вместе прихотлива и капризна, как этот виноград, хотя в то же время так основательна! О, я обожаю её! Не смотря на её кратковременное пребывание в нашем пансионе, она принесла мне больше пользы, чем все учителя и всё ученье. Приятно иметь убеждение, что подобные люди существуют. Не правда ли?

— Да, — сказал Клейтон. — Всё хорошее в этом мире проистекает от людей с хорошим направлением. Всё вычитанное из книг не принесёт вам той пользы, какую может доставить знакомство с личностью писателя. Хорошая книга непременно заставляет вас предполагать, что в авторе есть гораздо больше того, что он высказал.

— Это самое чувство я испытываю в отношения к Ливии, — с горячностью сказала Нина. —Она мне кажется каким-то родником. Я долго находилась при ней, а не постигла её и половину? Она постоянно возбуждала во мне желание узнать её ещё более. Когда-нибудь я прочитаю вам её письма. Ливия пишет превосходно; и я очень ценю это, потому что сама я совсем не умею писать. Я лучше могу говорить, чем писать. Идеи, которые гнездятся в голове моей, ни под каким видом не хотят повиноваться мне, когда я вздумаю изложить их на бумаге: они непременно хотят, чтоб я их высказала. Вы бы посмотрели на Ливию; такие люди всегда делают меня недовольной собою. Не знаю, почему мне приятно видеть людей и предметы превосходнее меня во многих отношениях, тогда как они явно говорят мне, убеждают меня, до какой степени я жалкое создание. Услышав Дженни Линд, я после того долго не могла слышать своей музыки, которая вдруг обратилась в пустые, лишённые всякой гармонии, звуки, а между тем музыка мне нравится. Из всего этого я заключаю, что лучший способ к исправлению себя состоит в сознании своих недостатков.

— Справедливо, — сказал Клейтон, — это сознание можно назвать основным камнем к сооружению всего прекрасного. Главнейшее условие для достижения успеха в науках и искусствах заключается именно в сознании, что мы далеки ещё до совершенства.

— Знаете ли, — сказала Нина после непродолжительного молчания, — я всё удивляюсь, за что вы полюбили меня? Мне часто приходит на мысль, что вам бы следовало жениться не на мне, а на Ливии Рэй.

— Очень вам обязан, — сказал Клейтон, — за такое милое с вашей стороны попечение о моей женитьбе. Извините, однако ж, если я отдам предпочтение моему собственному выбору. Ведь и мы иногда бываем немного своенравны, и становимся похожими на ваш прекрасный пол.

— Но, — сказала Нина,— если у вас такой дурной вкус, и вы непременно хотите поставить на своём, то позвольте мне предупредить вас, что вы решительно не знаете, что ожидает вас впереди. Я весьма не сведуща, во мне ничего нет ничего практического. Я не умею вести счета и вовсе не понимаю домохозяйства. Я буду оставлять открытыми комоды и шкафы; на письменном столе моём вы увидите всегдашний беспорядок; не могу запомнить число месяца, — люблю рвать газеты и вообще делать такие вещи, которых никто не похвалит, а тем более вы, и тогда мне начнут говорить: « Нина, зачем ты не сделала этого? Зачем не сделала того? Отчего ты делаешь другое»? И так далее. О, я знаю вас, мужчин! Разумеется, это мне не понравится, и я буду в тягость и себе, и вам. Я никогда не думала выходить замуж, а тем более не рассчитывала на ваше предложение! Так вы не хотите принять моё предостережение?

— Нет! — сказал Клейтон, посмотрев на Нину с выразительной улыбкой.

— Как ужасно упрямы и своенравны эти мужчины! — сказала Нина и вместе с притворным смехом вдохнула в себя длинный глоток воздуха.

— Что делать! Женщины вообще обладают такой незначительной частицей этих качеств, что мы, по необходимости, должны принять остальное на себя, — сказал Клейтон.

— Значит, вы решительно остаётесь при своём выборе? — сказала Нина, глядя кругом, полусмеясь, полураскрасневшись.

— Непременно! Особливо после вашего великодушного вызова. — С этими словами Клейтон крепко обнял одной рукой стан Нины и пристально посмотрел ей в глаза. — Ну что, моя маленькая Ориола {Oriole, род хорошенькой птички тропических стран}, наконец я поймал вас? И...

Но мы уже слишком растянули эту главу.

Глава XXV.

Возвращение Мили