Дремлющий дом

Джули пожала плечами, она не решилась признаться вслух в том, что за дни, проведенные в доме юношества подруги, она все меньше полагалась на доводы рассудка, а все больше находила подтверждений тому, что с домом Дормеров все не так просто. Лишь одно обстоятельство удерживало ее на волоске от признания существования потустороннего мира.

– Да-да, старые истории тетушки Вивиан… – лениво протянул поддержавший Джули Тимоти. – Бесплотные души, обитающие в доме и требующие крови. Но мы говорим не о Молящейся Бланш или ком-то вроде нее. Беспутный Дормер бродит по Хейзвудсу, и, когда наша прелестная гостья с ним виделась, он был вполне осязаем, ведь так?

«Ты даже не догадываешься, насколько осязаем». – Джули смутилась, и ее сердце сбилось с ритма.

Парень прошагал через всю гостиную к девушке и остановился на расстоянии вытянутой руки, ожидая ответа. Здесь, при неярком свете хрустальной люстры, сходство Тимоти с Холзи было слишком заметным.

– Что? Ты видела дядю Николаса? – встрепенулась владелица дома, испугав кошку: конец вопроса смешался с ее негодующим шипением.

Порыв сквозняка внезапно пролетел сквозь приоткрытый проход в холл, мимо поеживающегося Стэлворта, заставил противоположную дверь, ведущую в библиотеку, распахнуться настежь.

У Джули пересохло в горле, и она откашлялась. Девушка перевела взгляд на Клои, чтобы сбросить наваждение, но отблески огня из камина, игравшие на точеных скулах, сделали подругу женской копией ее печально известного родственника.

Точно сомнамбула, Джули вышла на ковер, повернулась спиной к пламени и обратилась к собравшимся в Дормер-Хаусе:

– Да, я видела человека с фотографии. И я не единственная: Джош Ллойд и дочь этого жуткого констебля Белла тоже. Я уверена, что это не призрак, – на одной ноте произнесла она. Джули знала, что парой брошенных фраз их любопытство было не удовлетворить, и ждала шквала вопросов.

– Но, дорогая, почему ты ничего не рассказала? Когда ты виделась с ним? И ты уверена, что тот, кого ты видела, кем бы он ни был, – Беспутный Дормер? – Клои потянулась к локтю подруги, коснулась ее ледяными кончиками пальцев. Даже вблизи камина девушка оставалась холодной, точно ледышка. Джули невольно отдернула руку.

– Я рассказала вам обоим. – Джули обратилась к подруге и Николасу, сидевшему на софе, будто оставленная ребенком тряпичная кукла. Вид у него был жалкий, куда только подевалась надменность этого утра? – Это Холзи, тот самый, что проник в Дормер-Хаус и заставил меня поверить, что он – это ты, Николас.

– Тот самый, с которым в последний раз ты провела ночь в фотолаборатории? – Брови Клои изумленно поползли вверх. Джули опустила глаза и почувствовала, как жар прилил к ее щекам и шее, а по позвоночнику пробежал разряд тока.

«Всему виной жаркое пламя за моей спиной». Девушка даже в мыслях отрицала истинные эмоции, которые она испытывала, пыталась списать свое состояние на внешние факторы.

– В моей лаборатории был призрак? – вскричал Тренчэнт, у него был вид человека, только что пережившего удар молнии: его игольчатые волосы натянулись, словно антенны, а усы напоминали стрелки компаса, указывающие на север и юг. – Я должен немедленно возвращаться. Боги милостивые, зачем я только вымыл полы? Неужели не удастся найти ни капельки эктоплазмы?

Фармацевт подскакивал на месте от возбуждения, он был готов станцевать джигу, если бы только не боялся потерять лицо перед Дормерами. Он поспешно выписал рецепт для Николаса и Клои, оставил на столике несколько медикаментов.

– Мазь для ваших рук, мистер Эйвери, и несколько пакетиков с засушенной ромашкой от нервов, а если будет нужно что-то покрепче – не стесняйтесь принимать этот тоник. – Мистер Тренчэнт потряс перед лицом Николаса зеленой бутылочкой с прозрачной жидкостью. – В нынешние времена это ничуть не зазорно. Для вашей прелестной головки у меня есть настойка из пустырника и валерианы, хорошо поможет и при бессоннице… А с вами, мисс Тезер, я бы хотел перемолвиться словечком перед уходом.

За спиной у Джули раздался шорох, кто-то удобно устроился в кресле у огня. Но никто в гостиной не пошевелился: Клои полулежала в кресле, подпирая щеку кулаком, Николас спрятал лицо в ладонях и пытался слиться с мебелью, Тимоти, точно греческая статуя, застыл под главным источником света, и радужные блики танцевали на его темных волосах. На лицах Дормеров не было волнения, лишь ожидание.

«Это всего лишь кошка, возьми себя в руки», – приказала себе Джули и проследовала за аптекарем в холл. Она была рада этой небольшой отсрочке, потому что догадывалась, что как только Тренчэнт покинет дом, Клои прижмет ее к стенке.

Холл был завален цветами и зелеными веточками. Девушка пробиралась за гостем через путаный лабиринт из изящных ваз и садовых ведер, стараясь ничего не задеть. Сладкий аромат смешался с запахом сырого деревянного пола, пыльных ковров и портьер, и у Джули запершило в горле.