Древнерусские учения о пределах царской власти

Тем не менее этой мысли мы у него не встречаем, хотя есть все основания думать, что он ее разделял. Судить так можно потому, что эта мысль несколько раз выражена в соборном послании русского духовенства (1447 г.) к Дмитрию Шемяке, в составлении которого, по всей вероятности, Иона (тогда епископ Рязанский) принимал деятельное участие[410]. Там, обращаясь к Шемяке, духовенство говорит:

«А Божиею благодатию и неизреченными его судбами, брат твой старейший князь великий опять на своем государстве: понеже кому дано что от Бога

, и того не может у него отняти никто». И ниже оно обвиняет Шемяку в суетном желании «слышатися зовому и именовану быти князем великим, а не от Бога дарованно»[411]. Если правда, что митрополит Иона держался такого же мнения по этому вопросу, т. е. что он признавал богоустановленность княжеской власти, то любопытно, что идею богоустановленности он прилагал и к духовности власти. В послании к новгородцам он убеждал их быть покорными своему владыке архиепископу Евфимию, «понеже от

Бога поставлен есть святитель и учитель и пастырь душам христианскым, и наместник есть самого Владыки нашего Христа

; и молебник о душах человечьских, и область имееть святых апостол… И того ради, сынове, въздайте ему честь и повиновение, яко самому Христу, и о том имате прияти мзду от Бога временно же и будуще»[412]. Здесь на епископа, т. е. даже не на центральную, а на местную духовную власть, перенесены все те признаки, которые обычно усвояются князю: епископ получает власть от Бога, он есть наместник Божий на земле, честь, воздаваемая ему, переносится на самого Христа. Это сильно сближает митр. Иону с защитниками идеи о церковной независимости; но вместо развития этой идеи мы встречаем у него учение о церковно-религиозной власти князя.