Древние германцы

Гл. 36 – 37. [Цивилис вновь обложил лагерь Ветера и взял Гель– дубу. Вокула отступил в Новезий, где солдаты 1-, 4– и 22‐го легионов подняли мятеж, который, однако, быстро был усмирен, после чего эти легионы пошли под начальством Вокулы освобождать от осады Могонциак.]

Гл. 37. …Но осаждавшие – смешанное войско из хаттов, узипетов и маттиаков – уже разошлись, удовлетворив свою страсть к добыче, правда, не без кровавых потерь, ибо римские солдаты напали на них, когда они рассеялись по дороге и не ожидали нападения…

Гл. 55. [После убийства Гордеония Флакка, главнокомандующего верхнегерманской армией] начался обмен послами между Цивилисом и Классиком, начальником конницы треверов. Классик превосходил остальных знатностью и богатством: он был из королевского рода, прославившегося в войне и мире, и сам любил хвастать тем, что среди его предков больше врагов, чем друзей Рима. К нему примкнули Юлий Тутор и Юлий Сабин: первый – тревер, второй – лингон… Разузнав путем тайных бесед настроение остальных и связав соучастием тех, кто казался им наиболее пригодным к этому, они246

собрались в одном из частных домов в Агриппинской колонии; ибо колония в целом стояла в стороне от подобных предприятий. Впрочем, в числе заговорщиков были и несколько убиев и тунгров, хотя главную роль играли треверы и лингоны…

Гл. 56. [Вокула, стремившийся добиться раскола в среде батавов, направился в Агриппинскую колонию.] Туда бежал, подкупив стражу, Клавдий Лабеон, которого, как было выше упомянуто, Цивилис велел схватить и выслать в страну фризов, чтобы он не мог поддерживать связь [со своими сторонниками

].

Лабеон обещал, если ему дадут охрану, отправиться к батавам и вновь привлечь к союзу с римлянами лучшую часть этого племени; ему дали небольшой отряд пехоты и конницы, но он не решился что бы то ни было предпринять у батавов, а лишь побудил взяться за оружие кое‐кого из нервиев и бэтазиев, да [несколько раз] нападал на каннинефатов и марсаков, и то больше внезапными набегами, чем в открытой войне.

Гл. 60. [Голод вынудил осажденных в лагере Ветера сдаться и отправить к Цивилису послов с просьбою пощадить жизнь сдавшихся на милость победителя.

] Тогда Цивилис поставил условием разграбление лагеря и дал послам телохранителей, которые должны были удержать за ним деньги, слуг и движимое имущество в лагере, а также других – для сопровождения уходящих налегке из лагеря римлян. Примерно возле пятого камня (то есть на расстоянии пяти римских миль247) германцы вдруг выскочили из засады и напали врасплох на двигавшееся без всяких предосторожностей римское войско. Те, кто оказал наибольшее сопротивление, пали на месте; многие были убиты во время бегства; остальные убежали обратно в лагерь. Правда, Цивилис сожалел о случившемся и порицал германцев за коварное нарушение слова. Но трудно установить, было ли это притворство, или он действительно не в силах был удержать разъярившихся германцев. Разграбив лагерь, они подожгли его; тех, кто вышел живым из битвы, поглотил огонь.

Гл. 61. Цивилис, который, согласно обычному варварскому обету, начав войну с римлянами, отрастил себе волосы, выкрасив их в красный цвет, – теперь, после разгрома легионов, отрезал их; рассказывали, кроме того, что он предоставил своему маленькому сыну некоторых пленных в качестве мишени для его детских стрел и метательных копий. Однако Цивилис не присягнул на верность Галлии и никого из батавов не привел к этой присяге, так как он полагался на силы германцев и считал, что в случае войны с галлами за обладание властью его слава окажется достаточно громкой и он будет сильнее их. Начальника легиона Муния Луперка он отправил в числе других даров в подарок Веледе. Эта дева из племени бруктеров имела большое и широко распространенное влияние в силу древнего германского обычая, согласно которому многие женщины считались прорицательницами, а иногда, вследствие еще большего суеверия, и богинями. Как раз теперь авторитет Веледы возрос, потому что она предсказала успех германцев и поражение легионов. Но Луперк был убит [по дороге к ней].

Лишь немногие центурионы и трибуны и притом уроженцы Галлии были оставлены [в живых] в качестве залога верности союза. Зимние лагери когорт – конных эскадронов и легионов – были разрушены и сожжены; только те, что расположены были в Могонциаке и Виндониссе, остались целы.