Древние германцы

Гл. 66. Усилившись благодаря союзу с агриппинцами, Цивилис решил привлечь на свою сторону ближайшие племена, а в случае сопротивления с их стороны покорить их силою. Но когда он занял территорию сунуков и сформировал их [боеспособную] молодежь в когорты, то его дальнейшему продвижению оказал сопротивление Клавдий Лабеон с наскоро набранными отрядами бэтазиев, тунгров и нервиев; Лабеон полагался на выгодность своей позиции, ибо он перед этим занял мост через Мозу253. Сражение разыгралось на ограниченном пространстве254 и шло с переменным успехом, пока германцы не переплыли реку и не атаковали Лабеона с тыла. В тот же момент Цивилис, движимый отважным дерзанием или по уговору, ворвался в ряды тунгров и воскликнул: «Не для того мы начали войну, чтобы батавы и треверы господствовали над [

остальными] племенами: мы далеки от подобных притязаний. Будьте нашими союзниками: я перехожу к вам, независимо от того, хотите ли вы иметь меня в качестве вождя или солдата!» Простые воины заколебались и вложили мечи в ножны; а тем временем Кампан и Ювенал, принадлежавшие к знатнейшим среди племени тунгров, привели в подчинение [Цивилиса] весь свой народ. Лабеон бежал, прежде чем его успели окружить. Цивилис присоединил к своим войскам принятых в союз тунгров и нервиев; он был на вершине своего могущества, ибо народы либо боялись его, либо добровольно склонялись на его сторону.

Гл. 70. [Тацит подчеркивает, что в момент раскола, наметившегося в среде участников батавского мятежа ввиду консолидации боевых сил римлян, даже у вождей восставших] не было единого плана действий: Цивилис бродил по пустынным областям провинции Белгики, стремясь поймать или прогнать Клавдия Лабеона; Классик большей частью предавался лени и коснел в бездействии, словно он уже достиг обладания высшей властью; даже Тутор не поспешил [своевременно

] преградить военными отрядами переходы через Рейн [в пределах] провинции Верхняя Германия и запереть ими альпийские проходы… [Благодаря такой непредусмотрительности мятежников 21‐й легион прорвался через Виндониссу, а вспомогательные войска – через Рецию.] [Одним из вспомогательных отрядов конницы] командовал Юлий Бригантик, сын сестры Цивилиса, ненавистный своему дяде и ненавидевший его такой жгучей ненавистью, какая обычно бывает только среди близких родных… [

В результате этих разногласий между восставшими и бездеятельности их руководителей вождь треверов Тутор потерпел поражение от римлян. В этот момент в Могонциак прибыл римский полководец Петилий Цериалис, который усмирил треверов и лингонов. В обращенной к ним речи он сказал между прочим следующее:]

Гл. 73. «…Достаточно известно, сколько сражений мы имели с кимврами и тевтонами, сколько труда было положено нашими войсками и каков был исход наших войн с германцами. И не для того, чтобы защитить Италию, заняли мы [линию] Рейна, а для того чтобы новый Ариовист не захватил господство над Галлией. Или вы думаете, что вы дороже Цивилису, батавам и зарейнским германцам, чем ваши отцы и деды были их предкам? Переход германцев в Галлию всегда имеет одну и ту же причину: необузданность желаний, жадность и склонность к перемене местожительства; они хотят, покинув свои болота и пустыри, завладеть [вашей] плодороднейшей землей и вами самими; при этом они прикрываются стремлением к свободе и громкими словами; но все, когда‐либо домогавшиеся порабощения других и господства над ними, пускали в ход эти самые слова».

Гл. 75. [После того как Цериалис окончательно занял колонию Аугуста Треверорум, разногласия между руководителями восстания стали еще острее.

]

Гл. 76. В среде германцев шла борьба различных точек зрения: Цивилис [советовал] подождать [прибытия] зарейнских племен; устрашенные ими рейнские войска могли бы быть уничтожены… [Тутор был обратного мнения о германцах:] «… Германцами, на которых возлагаются такие надежды, нельзя ни командовать, ни управлять; они во всем действуют самовольно; а деньги и подарки, – единственное средство привлечь их на свою сторону, – имеются у римлян в большем количестве [нежели у нас]…»