Древний Египет

Мир между двумя великими державами был прочен; обе они были слишком утомлены, и ни хетты не пытались более двигаться на юг, ни Египтяне — возвращать себе утраченную часть завоеваний XVIII династии, хотя вернуть из неё им удалось немногим более трети. Союз был скреплён браком Рамсеса с дочерью хеттского царя, который затем сделал фараону визит в его новой блестящей столице «Граде Рамсеса, великом победами», основанном на рубеже Египта и Азии и воспетом придворными поэтами, как место весёлой жизни и празднеств. Для бывших соперников внешние обстоятельства стали складываться таким образом, что им действительно уже было не до агрессивных действий. Хеттам начала угрожать развивающаяся сила Ассирии, Египет должен был обратить серьёзное внимание на запад, где ливийские племена сорганизовались в царства, усвоив себе многое из египетской культуры, и стали стремиться к завоеванию плодородной Дельты. Не только ближайшие к ней собственные ливийцы, но и более отдалённые, жившие у Сиртов максии (машаваши египетских текстов) выступают со своими царями, которых удостаивают по именам называть египетские надписи, с большими армиями и, что весьма важно — в союзе с народами, которые египтяне называют морскими и которые являются участниками больших этнографических передвижений на Средиземном море в конце II тысячелетия. Это — этруски, сицилийцы, сарды, упоминаемые в египетских текстах, как турша, шекельша и шардана, попадавшие в Нильскую долину и раньше, главным образом, в качестве наёмников. Они двигаются из Малой Азии на места своей исторической жизни, может быть, под давлением нового элемента, давшего индоевропейское население Элладе — ахейцев и данайцев, упоминаемых в надписях под именами акайваша и затем данона. Не забудем, что мы приблизились к троянским временам. С ливийцами приходилось воевать и Сети I, и Рамсесу II. В конце слишком продолжительного царствования последнего, они, пользуясь бездеятельностью престарелого фараона, приняли угрожающее положение, заняв некоторые оазы до самого Фаюма, а когда Рамсес умер и на престол вступил его сын, также уже пожилой Мернептах, они, во главе «морских народов», обрушились на Дельту, причём их нашествие имело характер настоящего переселения. Мемфис и Илиополь оказались под угрозой захвата, но у Египта ещё оказалось достаточно сил справиться с врагами, и они понесли жестокое поражение (ок. 1220 г.). Голодные орды северных племён стремились в Дельту и с суши из Сирии, которая как раз в это время страдала от неурожаев, вследствие чего Мернептах, верный союзник хеттов, поставлял им хлеб. В торжественной длинной надписи он жалуется на их неблагодарность, а в другой говорит, что Палестина была опустошена, а посевы Израиля уничтожены, вероятно, северными врагами. Это единственное пока упоминание Израиля в египетской письменности. После Мернептаха опять, правда, на короткое время, наступили смуты и даже эфемерное господство иноземца-азиата, пока ок. 1200 г. с Сетнахтом не вступила на престол XX династия, находившаяся всецело под обаянием Рамсеса II так же, как он сам — под обаянием XVIII династии. Имя Рамсеса сделалось почти нарицательным, подобно именам Птолемея и Цезаря. 12 преемников Сетнахта носят его, и самая эпоха называется в истории Рамессидской. Рамсес III, сын Сетнахта, был надолго последней крупной личностью на престоле фараонов, но его царствование доказало, что Египет уже старается жить прошлым и может только охранять приобретённое. Повторились нашествия ливийцев в союзе с европейскими племенами; к числу упоминавшихся при Мернептахе теперь присоединились ещё филистимляне, названные пуласати и джакара, переселившиеся из библейского Кафтора, вероятно, Крита, будучи вытесненными оттуда индоевропейскими пришельцами. И на этот раз Египет был спасён, благодаря энергии царя, разбившего врагов на суше и на море и даже напоминавшего об египетском оружии в Сирии — мы видим его осаждающим семитические и хеттские крепости и берущим в плен не только ливийцев и морских пришельцев, но и амореев и хеттов. Это было последним упоминанием о хеттах; Рамсес говорит, что двигавшиеся массы племён разгромили их царство, и оно перестало существовать. Великие события перестроили карту, положив конец великой хеттской державе и эгейской цивилизации; обломок Эгейского мира — филистимляне, отброшенные от Египта, поселились у его ворот и дали своё имя Палестина. Они, а несколько позднее и еврейское царство, фактически отторгли азиатские владения фараона, и преемники Рамсеса III постепенно теряли свой авторитет и в Азии, и в Нубии. О деяниях их мы знаем немного, но зато достаточно слышим о внутренних неурядицах. Уже при победоносном и богатом Рамсесе III волновались рабочие фиванского некрополя, не получая законного пайка, удерживаемого чиновниками; его собственная жизнь была в опасности и, в конце концов он, хвалившийся тем, что в его царствование женщина может безопасно путешествовать без покрывала, пал жертвой придворного заговора и гаремной интриги. При его преемниках продолжались забастовки рабочих, но они теперь более понятны — казна обеднела, не получая притока богатств из покорённых областей. Строительство почти прекратилось, благосостояние, расшатанное войнами, налогами и т. п., упало. По священному некрополю бродили шайки «бывших людей» и грабили усыпальницы царей и вельмож. Великие цари древности и виновники величия Египта были не безопасны в местах своего вечного упокоения; их мумии пришлось переносить с места на место и скрыть в тайники Дейр-эль-Бахри, где только в 1885 г. их открыл Масперо. В настоящее время грозные владыки Египта покоятся под витринами Каирского музея, будучи выставлены напоказ публике всех концов вселенной.