Древний Китай. Том 2: Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.)

Из текста неясно, платили ли лусцы в те годы еще и другие налоги — скажем, древний чэ или введенный в 594 г. до н. э. налог шуй, экстраординарный военный налог цю, который был введен в 590 г. до н. э. [114, 1-й год Чэн-гуна; 212, т. V, с. 336 и 337] в связи с обострением отношений с Ци. Вообще с налогами в чжоуском Китае периода Чуньцю были немалые сложности, далеко не все здесь ясно, особенно если учесть практику введения новых налогов и в то же время постоянный рефрен о снижении налогового бремени в ходе реформ. Но одно несомненно: военные налоги среди прочих явно преобладали, что видно и из анализа фискальных терминов [17]. Это и неудивительно. Так и должно было быть, ибо феодализм — это прежде всего война, и главное дело феодальной знати — дело военное.

Приоритет военного начала хорошо заметен. Он виден на примере раздела Лy между кланами, обстоятельно разработан в проекте реформ Гуань Чжуна. Забота об успешной войне и готовность к ней, стремление постоять за себя наглядно продемонстрированы в отрывочных сообщениях о цзиньцах, стремившихся снова воевать с разгромившим их царством Цинь. Это же заметно и из описания чуской реформы 548 г. до н. э., когда был произведен подробный кадастр земель и после тщательной их оценки определен военный налог фу. Ради успешной войны с У проводил свои реформы и вообще прожил всю свою жизнь и юэский Гоу Цзянь, что стало в Китае легендой и известно практически каждому.

Подводя некоторые итоги всему сказанному, обратим внимание на противоречивость ситуации в целом. Реформы очень часто проводились для того, чтобы изыскать средства на войну. Война — это реальная и каждодневная потребность феодальной структуры. На войну шли налоги чжэн, цю

и фу. В то же время при описании реформ почти всегда рефреном звучит упоминание о снижении налогового бремени. Почти все реформы делались ради укрепления власти центра и блага народного, причем они, как упоминалось, были явно антифеодальными по внутренней сути, по основной направленности.

Внутренняя противоречивость реформ не вызывает удивления, ибо противоречивой была вся структура. Она находилась в состоянии постоянной трансформации. Конечно, война была главным делом, военные налоги и повинности были целью многих реформ, и это вполне соответствовало потребностям господствовавшей в те годы феодальной структуры царств и княжеств чжоуского Китая. Реформы отражали потребности этой структуры. Но генеральной тенденцией эволюции чжоуского общества в те же годы была явно выраженная антифеодальная, которая объективно вела к укреплению централизованной власти и к попыткам воплощения утопического идеала патерналистской системы отношений, имевшей в Китае глубокие корни и всячески пропагандировавшейся усилиями многих заинтересованных в этом людей, от чжоуских ванов до Конфуция. И это хорошо видно при анализе ряда параллельных процессов, протекавших в чжоуском Китае в интересующее нас время.

Социально-политическая трансформация

Как известно, так называемый основной вопрос философии, которому всегда придавали столь большое значение отечественные и современные китайские специалисты по истмату (бытие определяет сознание или наоборот), весьма трудно решается на практике, особенно все в том же Китае. Едва ли стоит напоминать читателю, сколько копий было сломано китайскими историками философии в борьбе за то, чтобы определить, кем был, скажем, Конфуций — материалистом или идеалистом. Между тем парадокс в том, что сами мастера истмата являются в гораздо большей степени — если брать за основу их же собственные критерии — идеалистами, нежели материалистами.

Дело в том, что идеология порой играет определяющую роль. Утверждение первичности бытия никак не подтверждалось на практике в случае как с русской, так и тем более с китайской коммунистической революцией. Всем было хорошо видно и понятно, что и в России 1917 г., и в Китае 1949 г. объективные условия для социализма отсутствуют. Тем не менее считалось, что правильно налаженная пропаганда сумеет сделать свое дело. А «единственно верная идеология», подкрепленная железной диктатурой и силовыми методами принуждения, обеспечит желаемые результаты. В общем и целом и в России, и в Китае пропаганда и «единственно верная идеология», опиравшаяся на принуждение, добились немалых успехов. Другое дело — привели ли эти успехи к достижению запланированных результатов. Здесь уже сказали свое жесткое слово экономика XX в. и необходимые для ее нормального функционирования социальная и экономическая структура, хозяйственные связи и многое другое.