Древний знак

Брат скалы шел на Леона с ножом, самоуверенный, неотвратимый в своем вполне определенном умысле. Те трое, которые пришли с ним, удерживали Брата орла. Он отчаянно вырывался из их рук. Где-то вдали гулко прокатился гром от треснувшего на лютом морозе льда. Порывом ветра взметнуло мерцающую зелеными искрами колючую изморозь, отчего все исказилось вокруг. Квадратный человек вырастал до неправдоподобных размеров, и Леону невольно подумалось: неужели это от страха? Нет, это от осознания, насколько огромно в мире зло... «Я тебе не зомби!» — пронеслось в голове Леона, и он понял, в каком обличье на миг предстал перед ним этот квадратный человек.

И вдруг вскрикнул не Леон, нет, вскрикнул Брат скалы и рухнул на лед, выронив нож. Это было невероятно. Это случилось в одно мгновение, было трудно понять, что произошло. Но непостижимое все-таки случилось. Брат скалы лежал на льду и не шевелился, судя по всему, он был без сознания. Три его спутника схватились за ножи, но тронуться с места не решались.

Неожиданно появились олени: пастухи перегоняли стадо. Бежали, бежали олени. Вот и пастухи показались, среди них Брат оленя и Брат медведя. Склонились пастухи над квадратным человеком, на Леона с изумлением смотрят. Леон подул на руки, надел рукавицы и, показав на Брата орла, сказал:

— Он вам все объяснит. Хочу только, чтобы вы знали... Брат орла хотел меня спасти! — И уже только для себя добавил: — И это еще один его урок, урок для меня... А этот минут через десять очнется.

Брат медведя громко хохотнул и тут же умолк, увидев, как Брат орла вытер окровавленный рот, подошел к поверженному, склонился над ним, потом вскинул глаза на Брата оленя:

— Вот, вот что случилось! Он забыл, что на острове живет Волшебный олень! Брат скалы хотел, чтобы я стал убийцей...

А олени бежали и бежали, вздымая снежную замять. А Леон жадно искал глазами Белого олененка, о котором так много было ему рассказано.

И поднялся на миг Леон над собою

Мчались олени. Вместе со стадом двигалось мглистое облако. Леон вспоминал, как неделю назад заблудился в тумане — это было в оттепель. Вышло так, что Леон оказался у самого края крутого обрыва. Сделай он еще шаг — и полетел бы вниз. «Вот я и пришел на самый край света, — подумал Леон. — Дальше уже не земля, дальше космос».

Казалось, если ступить с обрыва, то обретешь невесомость, и понесет тебя в иные миры, и ты будешь способен видеть землю из космической дали. Леон закрыл глаза, и воображение рисовало земной шар, объятый пламенем. Доносились звуки взрывов, истошный вой сирен, человеческие крики, рев зверей и птичий грай. Полыхает земной шар жарким пламенем, и только Северный полюс пока сверкает снежной белизной, но и туда достают багровые отсветы. Стоит на льдине колдун и безумно хохочет. А Ялмар тянется и тянется к запалу обожженными руками, чтобы вырвать его. Если не дотянется, раздастся взрыв, и шар земной расколется на множество осколков, и что-то сместится в самой вселенной. И растечется кровавым пятном солнце, постепенно угасая.

Открыв глаза, Леон протер их кулаками, мысленно занес ногу над пропастью и отпрянул назад, боясь, что поскользнется на заиндевелых камнях и тогда конец... Отбежав на десяток шагов от обрыва, он перевел дыхание, подумав: «Не сошел ли я с ума?..» А долина, которая простиралась за террасой, манила тайной клубящейся мглы, будто вели там свои коварные игры злые духи, завораживая душу его, усыпляя в сознании что-то такое, что должно обязательно бодрствовать, иначе, пожалуй, погибнешь. Пугливо оглядываясь, Леон быстро ушел от обрыва, стараясь как можно точнее определить, в какой же стороне стойбище. Кажется, там. Нет, пожалуй, левее. Леон сделал несколько нерешительных шагов, напряженно оглядываясь. И не увидел нигде никакого ориентира, всюду клубилась таинственная, непробиваемая взглядом мгла. «Что за чертовщина, — стараясь успокоиться, сказал себе Леон. — Где здесь север, где юг, где, в конце концов, стойбище?..» В душе поднимался страх... И вдруг вдалеке едва-едва послышался звон колокольчика. Леон, чувствуя, как колотится сердце, напряг слух. Звон колокольчика нарастал. Леон закричал:

— Кто там?! Помоги-и-ите!..

— Подожди-и-и! Стой на месте и не двигайся. Я хочу тебя спасти-и-и...

Это был голос Чистой водицы,

«Господи, она хочет меня спасти! — мысленно воскликнул Леон. — Спасти, спасти...»

Чистая водица подъехала к Леону на старом смирном олене, на котором катались все дети стойбища. Рядом с этим добрым оленем бежал Белый олененок. Чистая водица соскочила с нарты.

— Я тебя видела еще далеко-далеко...

— Как ты могла видеть, если такая мгла?

— Значит, все-таки видела. В такую мглу надо смотреть вот так, поверху, потому что с предметами, с оленями, с людьми происходит что-то непонятное... Они увеличиваются, так мне кажется, не знаю, как другим.

Присев на корточки, Леон засмеялся, заглядывая в необыкновенно серьезные глаза девочки, шутливо сказал:

— Это одна из твоих причуд.