Древо познания

Когда Дент вернулся, Карсон дорезал последние метры стены. Как раз вовремя, потому что город начал оживать. Со всех сторон послышались шумы и голоса просыпающихся горожан. Денту даже показалось, что он слышит вдалеке звон золотого колокола.

Не успели Дент и Карсон погрузить кусок стены в золотую тачку и скрыться в переулке, как мимо них прошла группа местных жителей.

Выглядели они не слишком странно. Карсону вспомнились древние ацтеки — такие же высоколобые, с оливковой кожей, одетые в свободные одежды.

— Ну же, валим отсюда! — сказал Дент. — Останемся здесь еще на минуту, и нас точно схватят!

Пыхтя от усилий и триумфа, двое авантюристов тащили груз к кораблю. На окраине города они, наконец, смогли найти нужную им тропинку.

— Ты заметил, что группа, которая проходила мимо нас, не разговаривала? Бьюсь об заклад, они телепаты, — задумчиво произнес Дент.

Через час они практически достигли точки высадки.

— Поторопись, — радостно сказал Карсон. — Через десять минут мы уже улетим отсюда ко всем чертям!

Приближаясь к «Бродяге», они вдруг застыли как вкопанные от неописуемого ужаса. Что-то было не так! Совсем не так!

В «Бродягу» кто-то залез! Грузовой отсек, рубка управления, пассажирская кабина — все было открыто нараспашку. А стальной корпус просто исчез!..

Нет, не исчез. Чуть поодаль Дент и Карсон увидели аккуратно сложенные стопкой металлические квадраты. Группа местных жителей, деловито доложив последние детали, с невозмутимым видом прошла мимо изумленных землян.

— Они разрушили наш корабль! — завопил Карсон. — Корпус разобрали! Зачем им сталь? Это же самое дешевое, что они могли найти! Теперь мы не сможем вернуться на Землю!

Оливковокожие обитатели Золотого города молча, как по команде, обернулись и уставились на Дента и Карсона.

— Люди из далекого мира, — раздался в головах авантюристов чей-то голос. — Эта самая сталь для вас, может, и бесполезна. Однако, металл, которым так стремитесь завладеть вы, бесполезен для нас в такой же степени. Собственно, сталь — это наша местная валюта, или средство обмена, если проще. Здесь она очень редка.

— Но вы же, по сути, украли наш корабль! — яростно закричал Дент.

Один из местных, самый деловитый, указал пальцем на гору сверкающих камней и блестящего золота.

— Мы ничего у вас не крали, — возразил телепатический голос. — Мы, знаете ли, порядочные люди. Взамен мы позволим вам забрать это золото. Баш на баш.

Men of honor, (Capitan Future, 1940, Spring), пер. Андрей Бурцев и Александр Штрамм

ВРЕМЯ УБИВАТЬ

СО СТРАХОМ

, с невыразимым ужасом город ждал очередной бомбардировки. Воздушные флотилии и гигантские пушки уже превратили его в пылающие руины. Улицы были завалены щебенкой и осколками стекол, хотя трупы с них быстро убрали. Отлично организованные обороняющиеся не хотели рисковать чумой. День за днем мы глядели вверх и видели самолеты, парящие в синеве. Издалека доносился гром пушек, где-то там люди бежали в штыковую атаку под разрывами снарядов, их расстреливали, их закалывали пачками, они повисали на колючей проволоке…

Для нас же, за линией обороны, в городе, ожидание было хуже смерти. Нервы дрожали, как натянутые струны, внутри все криком кричало против безумия войны. Безумие висело в напряженном воздухе, доносившем до нас рев и грохот рассыпающихся зданий.

Ночами было обязательное затемнение. А днем мы испуганно ползали по улицам, посещали свои разрушенные дома и некогда знакомые памятные места, гадая, когда же закончится эта война. Те из нас, кто помнил 1918 год, предчувствовали, что война не закончится, пока не будет уничтожено человечество.

Но сейчас я хочу поговорить не о войне — хотя она продолжается со страшной силой, а о Рудольфе Хармоне. О Хармоне и его странной телепатической силе.

Впервые я встретился с ним в полуразрушенном офисном здании, которое облюбовали для ночлегов бездомные. Первый этаж был почти не поврежден, а половина второго — разрушена. Кое-где в бывших офисах жили целые семьи, спали на полу на постельном белье, а отдельные счастливчики — даже на армейских раскладушках. Кругом были заметны жалкие попытки сделать эти крысиные норы неким подобием дома — то тут, то там были зеркала, ковры или даже парочка картин на стенах. Однако большинство из нас использовало это здание лишь как место для ночлега и укрытие. А что еще нужно, когда с неба в любой момент могут посыпаться несущие смерть снаряды и бомбы.

Я был одинок, жена и ребенок погибли еще во время первого воздушного налета. А кабинет, куда я притащил одеяла, уже занимал Хармон — худой, костлявый, нервный парень лет тридцати с глазами навыкат и захудалыми усиками. Мы представляли собой странную парочку, поскольку я был коротко стрижен, коренаст, чисто выбрит и телосложением больше похож на борца, чем на врача,

которым являлся на самом деле до того, как миг погряз в необъявленной войне.