Дрянной декан (СИ)

- Хорошо, тогда я посмотрю афиши и подберу приемлемый вариант. Примерно к концу недели устроит?

- А завтра не получится? - ляпнула быстрее, чем сообразила, что напрашиваюсь на свидание.

Он искренне рассмеялся, посмотрел на меня искристым взглядом, а мою ладонь, которую все еще держал в руке, переложил себе на грудь. Его сердце стучало гулко, быстро, выдавая его истинные чувства и эмоции.

- Не получится.

- Ну ладно, - значит, придется научиться быть терпеливой. - Кстати, а что будет с Аделаидой Степановной?..

- Ты вдруг озаботилась будущим Ады? - декан приподнял одну бровь и деланно возмутился. - После того, как практически отбила у неё мужчину?

- Нет, - насупилась я.

- Нисколько в тебе не сомневался,- он ухмыльнулся и прижал мою руку к губам, одарив ее страстным поцелуем. - Моя плохая девчонка...

- Но я хочу быть уверена, что вы принадлежите мне и только мне! - упрямо продолжила фразу, вырывая ладонь. - И у вас нет другой такой же... Плохой девчонки.

- Это будет несложно. С Аделаидой, как я и говорил, нас пока что связывают чисто профессиональные отношения.

- Которые в скором времени могли бы стать романтическими?..

- Скорее всего. Если бы не вмешалась одна маленькая вертихвостка.

Я прикусила язык, чтобы не ответить ему также дерзко. Все эти подначки с его стороны распалили обстановку до предела. Искра могла проскочить в любой момент, и я бы не поручилась, что мы бы в итоге не оказались вместе на заднем сидении. Но мне и правда пора было идти. Не хватало только выслушивать еще и мамины упреки.

- Тогда до встречи, - я взялась за ручку двери, поднимаясь, намеренно медленно, позволяя ему успеть поцеловать меня, если он вдруг захочет.

Но он не захотел, лишь коротко кивнул на прощание. Я пожала плечами и вышла, чересчур громко хлопнув дверью автомобиля.

- Марго, стой! - он нагнал меня на полпути к дому.

- Да?.. - я так опешила, что даже забыла о вездесущих бабушках-разведчицах, выглядывающих из-за тюлевых занавесок.

Отец Ромки подошел очень близко, деликатно обнял меня за плечи, привлек к себе. Это оказалось весьма кстати — я сама не заметила, что дрожу, как осиновый лист. Джинсы на голое тело и короткая курточка были не по погоде легкими. Или тряслась оттого, что он оказался рядом?

- Я тоже хочу попросить тебя кое о чем, - Верстовский наклонился надо мной, серьезно посмотрел в глаза, и я перестала замечать холод. Холод, влажность, ночь... Все, кроме его глаз, рук и голоса вдруг перестало иметь значение. - Во-первых, перестань "выкать" и обращаться ко мне по имени отчеству. Больше не могу этого слышать.

- Х-хорошо, - к декану Ливера, да на "ты"? Будет непросто, но я постараюсь.

- Во-вторых, я ведь могу рассчитывать на то, что тоже буду у тебя одним, и ты не придержишь за пазухой какого-нибудь студента?

- Само собой, - я зачем-то похлопала его по руке и отскочила, пока он и правда не поцеловал меня прямо на улице. - До свидания, Вениамин Эд... То есть, Веня?.. О боже! В общем, пока...

И убежала, чувствуя себя полной дурой и ощущая затылком взгляд Верстовского, которым он провожал меня до самого подъезда.

Вторая просьба выглядела более легкой в исполнении. Похоже, после случившегося с Юлей я и так уже одна..

Глава от лица Вениамина

Марго села в машину, запорхнув на обычно пустующее место рядом с водительским, и ангелы запели в небесах...

Шучу.

Никто не запел, кроме моего сердца, уставшего от чрезмерных эмоциональных нагрузок. Да и пение его получилось жалобным и надрывным, больше напоминающим просьбу о пощаде, чем торжествующий клич. И тут же оборвалось, сменившись недовольным бурчанием внутреннего голоса, требовавшим прекратить строить из себя старого романтичного остолопа и вести себя соответствующе возрасту и положению.

Но гармонии в окружающем мире определенно стало больше. Как и красоты. «Тянуться к прекрасному» — в теории звучит отлично, а вот на практике такая тяга порой оборачивается сплошными проблемами.

Красовская сняла капюшон, и в полумраке салона будто посветлело. Перламутровое сияние, почудившееся мне, шло от ее блондинистых волос, ныне растрепанных: они наэлектризовались от синтетической ткани и окружили белокурую голову тончайшим кружевом-ореолом.

Видно, она так спешила, что даже не расчесалась — оплошность, которую не могла себе позволить ни одна девушка, кроме Риты. Она же никогда не стремилась казаться лучше, чем есть на самом деле. И всегда била прямо в цель.

А ведь я поначалу думал, что студентка и вовсе не придет — оставил отпечаток прошлый приезд сюда, когда увидеть ее было равносильно спасению души, а Красовская так и не появилась.

Зато сейчас прибежала чуть ли не быстрее, чем я успел спрятать телефон в карман брюк. Правда, не без трюкачества: что означало ее дефиле по направлению от машины, призывным покачивающимся шагом, так толком и не понял. Зато удивился. Но перманентное «офигевание», как любят выражаться молодые, стало моим постоянным спутником после знакомства с Марго.