Дрянной декан (СИ)

Иными словами, он был все тем же Ромой, что и осенью. Опаздывал на занятия (правда, уже меньше), слушал музыку через наушники и играл в группе, витал в облаках, тискал свою девушку и лениво флиртовал с остальными представительницами слабого пола.

На репетициях нам удавалось более-менее нормально взаимодействовать. В десны мы, конечно, не целовались с самого расставания, но и негатива от него не было, в отличии от остальной труппы. Ему и мне предстояло играть влюбленных, потому мы робели и стеснялись подходить друг к другу слишком уж близко — хотя режиссер требовал обратного.

Не думаю, что мы боялись чувств, которые могли бы вспыхнуть между нами заново. Просто, не сговариваясь, опасались реакции наших нынешних половин — за юным Верстовским коршуном наблюдала его новая девушка Ленка, а я не хотела ранить чувства его отца, который нет-нет да и заглядывал в актовый зал.

Насчет моих театральных успехов: руководство было моей игрой вполне довольно, чего не скажешь о Гардениной и ее новых подружках-подпевалах. Однажды вечером я с неприятным удивлением заметила, что некто неизвестный исключил меня из общего чата, посвященного грядущему спектаклю. А на следующей день на репетиции застала еще более досадную картину: я как раз вошла в зал, стараясь сделать это по возможности незаметно (после ссоры с Юлькой у меня выработалась привычка быть тихой и не отсвечивать лишний раз), и увидела девушек-актрис, обступивших режиссера.

- Еще раз: чем вам так не угодила Маргарита, что вы коллективно просите исключить ее из состава труппы? - устало и несколько раздраженно вопрошал Игорь Олегович.

Ему ответило целое многоголосие. Студентки жаловались на меня, не дополняя, а скорее перекрикивая друг друга.

- Я не знаю, мне нужно посоветоваться с Вениамином Эдуардовичем! Все, что вы рассказываете, не имеет отношения к ее профессиональным качествам, то есть, к спектаклю, - насупился режиссер, пытаясь отбиться от наступающих на него девиц.

- Не надо с ним советоваться, Игорь Олегович! Он предвзято к ней относится! - взмолилась Юля.

- А с кем еще? - ядовито поинтересовался режиссер. - Втянуть в это дело ректора? Позвонить президенту Российской Федерации?

- Мы не будем играть вместе с Красовской! - возмущенно завопила Лена Бердникова. - Ее аморальное поведение отбрасывает тень на всех нас! Выбирайте: или она, или мы!

Тут наконец заметили меня, застывшую в дверях. Мне было невероятно тяжело идти к остальным студентам и делать вид, что ничего не случилось. Но именно это я и сделала - если бы ушла, только выставила бы себя еще большим посмешищем. Я села на дальний ряд, глотая слезы и ожидая, когда меня вызовут на сцену.

Через полчаса в зал явился взбешенный Вениамин Эдуардович, целиком и полностью подтвердив мнение о своей предвзятости. Он остановился напротив сцены и, прервав репетицию, заявил безапелляционным тоном:

- Все, кому не нравится Маргарита Красовская, могут покинуть труппу прямо сейчас. Кто пойдет первой? Гарденина?

Гарденина как раз репетировала сцену вместе с Вячеславом, исполнителем роли Деметрия. Прервавшись на половине монолога, она затравленно оглянулась по сторонам и промолчала. Тогда Верстовский повернулся к остальным девушкам.

- Может, кто-то из вас тоже не хочет играть? Ну, чего застыли? Дверь находится вон там.

Лена медленно поднялась со своего места, но через пару мгновений также медленно села обратно - кроме нее желающих испытывать терпение декана не нашлось.

- Игорь Олегович, если вы еще раз вызовете меня с важной встречи из-за необоснованных распрей, я закрою весь этот балаган раз и навсегда, - резюмировал Верстовский старший, еще раз смерив собравшихся тяжелым взглядом. - Обойдемся без Весеннего спектакля!

Такого руководитель кружка театрального мастерства не мог вынести. Больше вопрос о моем «устранении» не поднимался.

Финальным аккордом стала реакция Ромы. Во время репетиции он никак не отреагировал на поведение девчонок, зато на другой день, стоило по аудитории прокатиться какому-то общему смешку, вызванному, видимо, замечанием в мой адрес, он вдруг покраснел, словно рак, и встал из-за парты.

- Немедленно прекратите эти пересуды! - рявкнул он, возвышаясь над всеми.

Группа тут же затихла, с любопытством таращась на одного из главных участников разворачивающейся драмы. Некоторые пришли в шок потому, что обычно флегматичный, сконцентрированный на получении удовольствий парень вдруг решил публично поскандалить; кто-то просто удивился тому, что юный Верстовский знает слово «пересуды».

- То, о чем вы сплетничаете, гадко и ужасно! Ни Рита, ни тем более мой отец не могут быть замешаны в том, что вы себе напридумывали! - Ромка повернулся ко мне. Его глаза пылали праведным гневом. - Знай, я на твоей стороне, и не верю ни единому их слову!

Я слабо улыбнулась ему.

Спасибо за поддержку, Рома. Лучше бы ты этого не говорил.

42. Считай меня своей собачкой