Другой край мира

Он удивлённо повернулся к ней, и Аяна встретилась с ним глазами. Он сглотнул, его кадык поднялся и опустился, и она вспомнила, что ещё ниже, под рубашкой, на его плечах и спине пепельными буквами выведены незнакомые слова. Она вскочила, задыхаясь, проскребая стулом по плитке пола, и попятилась от него.

– Кирья, прости! – Конда тоже отскочил и схватился за голову. – Прости меня! Я, верно, смутил тебя. Я увлёкся тем , что ты написала, и забыл, что ты юная девушка, которой может быть неприятно находиться рядом с малознакомым мужчиной. Тысячу раз прошу извинений!

Он схватился за переносицу.

– Где же Верделл? – сказал он растерянно. – Он должен был уже прийти.

Аяна молча стояла, пытаясь прийти в себя, и сквозняк из окна зябко холодил её пылающие уши.

– Конда, зачем ты запретил своим людям говорить со мной? – наконец произнесла она то, что не менее сильно волновало её уже несколько дней.

Он резко развернулся к ней.

– Что?

– Верделл сказал, что ты запретил ему и остальным отвечать на мои вопросы. Я помню, что ты обещал поговорить с ними, это было у очага. Я спросила Верделла, что значит слово, которое он сказал, и он отказался мне объяснять.

Конда хмыкнул и поднял бровь, и это разозлило Аяну.

– Даже не думай его ругать за это. – Она шагнула к нему, нахмурившись. – Ты обещал мне рассказать о ваших традициях, но и сам не рассказываешь, и своим людям запрещаешь!

– Кирья, но как я могу тебе что-то рассказать, если я тебя вообще не вижу? – искренне изумился Конда. – В последний раз я видел тебя, когда ты бросилась на меня в вашей подворотне, а я вынужден был защищаться.

– Я? Бросилась? – Аяна не верила своим ушам. – Что? Да я просто спешила по своим делам! Это ты возник из ниоткуда!

Она осеклась, потому что увидела, что он смеётся. Она стояла в недоумении, потом тоже несмело улыбнулась.

– Почему ты смеёшься?

– Я дразнил тебя, кирья. Прости, я не удержался. Просто обычно девушки так не разговаривают со мной. Почему ты разозлилась на меня?

Аяна отвела взгляд в сторону.

– Не на тебя. Я злилась на себя, – сказала она. – И ты прости меня.

Конда вдруг шагнул к ней и решительно протянул левый мизинец, согнутый крючком. Она нахмурилась, пытаясь понять, верна ли её догадка, и недоверчиво улыбнулась, наклонив голову. Он поднял брови и кивнул, подтверждая, что она поняла его верно. Тогда она тоже протянула ему мизинец, и Конда торжественно сказал, цепляясь за него своим:

– Навеки мирись, дружить поклянись!

Он похлопал по карманам свободной рукой и достал из одного золотистый кругляшок, потом ловко подсунул его между их мизинцами и пальцами той же руки вытащил с другой стороны.

– А у нас совсем по-другому делают, – сказала Аяна.

– Кир Конда, мы пришли! – заорал Верделл снаружи.

– Ну вот, наконец-то, – сказал Конда и убрал мизинец. – Пойдём, кирья Аяна. Я хочу, чтобы позже ты рассказала мне, как мирятся у вас.

Когда они вышли на двор, он недовольно спросил:

– Верделл, почему так долго?

– Кир Конда, прости, но это не наша вина, – сказал Ретос, разводя руками.

– Это правда, я тут ни при чём! – подтвердил Верделл, отчаянно жестикулируя, пока они шли ко двору Вагды и Даро. – Я позвал его, и мы выходили из двора, когда к нам подошла девушка с во-о-от такой толстенной косой длиной пониже... эээ... спины, и сказала, что для нас есть работа. Я сказал, что мы поможем, но только если это быстро, и она отвела нас в какую-то комнату, дала два ножа и какие-то ветки, и сказала их мелко нарезать. Но их вообще невозможно было нарезать, честное слово, мы пытались как проклятые и чуть не сломали ножи, и хотели уже уйти, но она нам помешала.

– Как же она вам помешала? Взяла скалку и стояла в дверях?

– Нет, не в дверях! Она... – он дёрнул Конду за рукав и что-то быстро зашептал ему на ухо, а потом отстранился и развёл руками.

Конда ласково отвесил ему подзатыльник.

– Верделл, онса влек! Я предупреждал, что будет, если ты начнёшь засматриваться на девушек!

– Но кир, клянусь своим родом, она специально наклонялась и опиралась на стол! Ай! – он увернулся от второго подзатыльника. – Но это правда!

– Конда, это правда, – вздохнула Аяна. – Это на неё похоже. Нэни — моя сестра.

– Твоя сестра? – Верделл с таким неподдельным, искренним изумлением уставился на Аяну, что она сделала шаг в сторону от него. – Твоя сестра?! Но... – он тоже отступил на шаг в сторону и с мучительным непониманием на лице показывал двумя руками куда-то на Аяну. – Но она... и ты...

Конда на ходу взял его за ухо и посмотрел прямо в глаза.

– Прости, кир Конда. – грустно сказал Верделл. – Я был неправ.

– Смотри у меня, – сказал Конда, отпуская его.

22. Камень в колодец

Они вошли к Вагде, и одна из сестёр Тили проводила их к спальне родителей.

– Прошу прощения за задержку, – сказал Конда. – Расскажите, пожалуйста, что с ним происходит.