Дружество Кольца

Однако говорил он рассеянно, то и дело посматривая на восток. Там высились курганы; из травянистых вершин, словно зубы из позеленелых десен, торчали обломанные камни. Зрелище, мягко говоря, не радовало. Впрочем, похожий камень торчал и посреди зеленой «тарелки», где они находились. Походил он то ли на верстовой столб, то ли на предостерегающе выставленный палец. Солнце стояло высоко, тени от камня не было, но хоббиты все равно решили передохнуть возле него и спешились. А когда уселись, привалившись к камню спинами, то с удовольствием обнаружили, что он прохладный — солнце его почему-то не нагрело. Решили перекусить — и перекусили по-хоббитски основательно, благо припасами из «дома под холмом» Том их снабдил не на один день.

Тому, что случилось потом, можно подыскать разные объяснения: возможно, их сморила усталость, возможно, жара, может быть, сытная еда, а то и все вместе. Так или иначе хоббиты сидели себе, сидели, блаженно вытянув ноги, а потом вдруг очнулись от сна, хотя что-что, а уж спать-то они вовсе не собирались. Камень сделался совсем студеным, теперь он отбрасывал на восток длинную белесую тень. Водянисто-желтое солнце едва просвечивало сквозь дымку над западным краем вершины. Все вокруг сплошь затянуло холодным густым туманом. Невдалеке, сбившись поближе и понуря головы, стояли пони.

Вскочив на ноги, хоббиты метнулись к западному склону, и тут у них на глазах солнце окончательно утонуло в бледном море тумана, а с востока нахлынул серый холодный сумрак. Туман накатывал волнами, поднимаясь все выше, пока наконец не сомкнулся над головами. Они оказались в огромном зале со мглистыми сводами, в центре которого, словно колонна, торчал камень.

Хоббиты угодили в ловушку: это они сообразили сразу, но духом пока еще не пали. Видеть дальнюю полоску деревьев вдоль Тракта друзья теперь, конечно же, не могли, но направление помнили прекрасно. Это внушало надежду. Непослушными, похолодевшими пальцами они быстро увязывали вьюки — все мысли были только о том, как убраться от проклятого камня поскорее и подальше.

Вскоре они уже вели своих пони вниз, по пологому северному склону, прямо в колышущееся море тумана. Двигались гуськом. Чем ниже, тем более густой и промозглой становилась мгла: волосы взмокли, на лбы стекали капли. У подножия холма было так холодно, что пришлось распаковать вьюки и достать плащи с капюшонами; впрочем, и плащи отсырели почти мгновенно. Дальше ехали верхом, доверившись пони. Лошадки медленно, нюхом да копытцем, нащупывали путь, преодолевая следовавшие один за другим спуски и подъемы. Главное было держаться верного направления и попасть в широкий проем между холмами на северном конце долины, а там все просто — езжай прямиком, рано или поздно выберешься на Тракт. Хотелось верить, что хоть за холмами мерзкий туман поредеет, а то и вовсе развеется. Продвигались, конечно, еле-еле. Чтобы не потеряться, ехали тесной цепью: впереди Фродо, за ним Сэм, Пиппин и Мерри. Долина казалась бесконечной. Фродо чуть было не отчаялся — туда ли они едут? — но тут приметил: по обеим сторонам дороги что-то чернеет. Что как не холмы, северные ворота взгорья? Проскочить, и они в безопасности!

— Вперед! За мной! — крикнул он через плечо, торопя пони. Но уже спустя миг его надежда сменилась растерянностью и тревогой. Пятна, принятые им за холмы, словно бы съежились, а потом из тумана выступили два огромных, слегка наклонившихся один к другому камня: точно дверные столбы без притолоки. Откуда они взялись, Фродо понять не мог: сверху он ничего подобного не видел. Только вот сообразил он слишком поздно, когда пони уже пронес его между столбами. Пала тьма. Лошадка всхрапнула, вздыбилась и, сбросив седока, умчалась прочь. Поднявшись на ноги, Фродо понял, что остался один.

— Сэм! — закричал он. — Пиппин! Мерри! Где вы застряли?

Ответа не было. Охваченный страхом, он устремился назад, к камням, отчаянно выкликая имена друзей. Пони пропал в тумане. Откуда-то, словно из далекого далека, донесся слабый окрик: «Эй, Фродо! Эй!» Крик донесся слева, с востока: не иначе как из-за камней. Опрометью бросившийся на зов Фродо внезапно понял, что бежит в гору. Ковыляя во мгле, он звал и звал снова. Долгое время ответом ему была лишь вязкая тишина, потом откуда-то сверху послышалось: «Фродо! Фродо!», а затем, сразу же, жалобный, отчаянный вскрик, тут же оборвавшийся. Фродо поднимался так быстро, как только мог, но тьма сгущалась еще быстрее: куда он идет, можно было только гадать. Вот, похоже, и вершина… Ноги подкашивались, глаза заливал пот, а тело пробирал озноб. А вокруг темень — хоть глаза выколи.

— Эй, где вы?! — крикнул он из последних сил. Ответа не было. И тут неожиданно налетел пронизывающий ледяной ветер. Он уносил прочь клочья тумана, разгоняя мглу. Фродо поднял глаза и с удивлением увидел проступавшие сквозь смутное марево звезды. Трава под ветром зашелестела — ему показалось, что по-змеиному зашипела.