Дружество Кольца

После завтрака, снова без хозяев, хоббиты приготовились распрощаться. На сердце у каждого лежал камень, несмотря на прохладное погожее утро и ясное, начисто отмытое осеннее небо. С северо-запада веял свежий ветерок. Сытые, отдохнувшие пони фыркали, переступали копытами и бодро помахивали хвостами. Том вышел на крыльцо и помахал хоббитам шляпой, отбивая башмаками торопливую дробь, — он как бы давал им понять, что время не ждет.

Хоббиты выехали на вьющуюся позади дома тропку. Подъехав к северному склону высокого холма, они спешились и только собрались вести пони вверх в поводу, как Фродо замер на месте.

— Золотинка! — воскликнул он. — Прекрасная госпожа в серебре и зелени! Мы же ее с вечера не видели и даже не попрощались. Ну хороши!

От огорчения он чуть было не повернул назад, но в этот миг откуда-то сверху послышался ясный переливчатый зов. Золотинка стояла на высоком травянистом уступе, маня их к себе. Волосы ее струились по ветру, сияя солнечным светом, по росистой траве под танцующими ногами, словно по зеркальной глади воды, пробегали мерцающие блики.

Хоббиты поспешили наверх со всех ног. Остановившись перед Золотинкой, они низко поклонились, а она плавно повела рукой, приглашая их оглядеться.

В свете ясного утра перед ними открылся широкий окоем. Не было и следа мутного марева, скрывавшего мир два дня назад, когда они пытались высмотреть дорогу с макушки холма посреди леса. Сейчас они видели этот холм отчетливо — бледно-зеленый бугорок, выступавший над морем темных деревьев. Вблизи море переливалось всеми оттенками зеленого, желтого и бурого. Где-то там, далеко, лежала невидимая отсюда долина Брендивина. Зеркальная полоса этой реки виднелась только на юге, за Ветлинкой: там Брендивин делал огромную петлю и уносил свои воды прочь, а куда — никто в Хоббитании не ведал. На севере холмы постепенно понижались, теряя прежние очертания и прежний цвет, пока не сливались с горизонтом. На востоке тянулись, уставясь в утреннее небо, курганы. Они исчезали в туманной голубизне, а там, дальше, не столько виделись, сколько угадывались очертания высоких и могучих гор, известных хоббитам лишь по давним преданиям.

Они вздохнули — все разом. Вот было бы здорово прыгнуть, притопнуть да домчать куда надо, хоть и до гор, на манер Тома. До чего же обидно трусить да ковылять морщинистым краем какого-то там взгорья. Словно прочтя их невеселые мысли, Золотинка заговорила.

— Вам нужно поспешать, дорогие гости. Будьте тверды, от задуманного не отступайтесь. Идите на север с ветерком у левой щеки, и да будет благословен ваш путь. — И отдельно, только для Фродо, добавила: — Прощай, друг эльфов. Это была воистину радостная встреча!

С ответом Фродо не нашелся, а потому лишь молча поклонился, а потом сел на пони и медленно поехал вниз по пологому склону. В ложбине между холмов было теплее, там стоял прелый, сладковатый запах. Спустившись на самое дно, хоббиты оглянулись и разглядели Золотинку — тоненький, залитый светом цветок на фоне неба. Она простерла им вослед руки, звонко выкликнула прощание, а потом повернулась и исчезла.

Поначалу тропа вилась понизу, из одной лощины в другую, еще более глубокую, потом стала забирать вверх, снова повела вниз, и так не раз и не два.

По дороге не попадалось ни деревца, ни ручейка — вокруг только упругая трава да тишь, нарушаемая разве шелестом ветра да редкими криками незнакомых птиц. Солнце поднималось все выше, начинало припекать. А когда поднимались на очередной гребень, ветерок как будто стихал. Лес на западе словно дымился: после вчерашнего дождя листья, корни и почва исходили испариной. Горизонт потемнел, теперь небо нависало над головами плотным, тяжелым синим куполом.

К полудню взобрались на холм с широкой и почти плоской, похожей на неглубокую тарелку с низенькой бровкой по краям, вершиной. Наверху не было ни ветерка, а небо, казалось, опустилось ниже прежнего. Хоббиты огляделись и заметно приободрились — по всему выходило, что они проделали основательный путь. Конечно, обзор был не такой ясный, как утром, насчет расстояния недолго и обмануться, но в том, что холмы подходили к концу, сомневаться не приходилось. Два последних маячили как раз впереди — в проем между ними уходила долина, а дальше, на севере, виднелась темная полоса.

— Это деревья! — воскликнул Мерри. — К востоку от Моста на многие лиги весь Тракт обсажен по обочинам деревьями. А кто сажал, когда — нынче уж и не помнят.

— Прекрасно! — отозвался Фродо. — Не сбавим хода, так, глядишь, на закате сделаем привал у дороги.