Дружество Кольца

Однако же Берен не устоял перед явившимся от Врат Ангбанда Великим Волком и умер на руках Тинувиэль. Тогда и она избрала участь смертной, дабы последовать за ним. Если верить преданиям, то они повстречались за Разлучающими Морями, вернулись в нашу юдоль и долго еще бродили рука об руку, покуда не покинули этот мир навсегда. Так вышло, что Лютиэн Тинувиэль оказалась первой умершей из эльфийских дев — не убитой, а именно умершей. Но в жилах ее потомков струится кровь и людей, и эльфов, великих героев и великих владык. Говорят, что род этот не пресечется вовеки. Элронд, властитель Разлога — потомок этого союза. Ибо от Берена и Лютиэн родился Диор, наследник Тингола, а его дочерью была Светлая Элвинг, на которой женился Эарендил. Тот самый Эарендил, что с блистающим на челе Сильмарилом увел свой корабль из туманов мира в океан небес. Люди Запада — его потомки.

Бродяжник продолжал рассказывать, а хоббиты неотрывно смотрели на его странно преобразившееся лицо. Глаза Следопыта сияли, голос звучал величественно и властно. Его чело венчал бледный свет медленно поднимавшейся над Выветренью луны, в блеске которой таяли ночные звезды.

История подошла к концу. Хоббиты стали ежиться и потягиваться.

— Гляньте-ка, — сказал Мерри. — Луна высоко, уже поздно.

Остальные непроизвольно подняли глаза и все как один увидели черное пятнышко на фоне лунного света. Никто этим особо не обеспокоился: камень, наверное, торчит, что же еще?

Сэм и Мерри поднялись и отошли размять ноги. Фродо с Пиппином остались возле огня: оба сидели молча. Бродяжник присматривался к игре света и теней на вершине горы.

Все вроде бы было тихо, бояться ничего, но Фродо почему-то почувствовал, как его сердце сжимают ледяные тиски страха. Он подался к огню. И тут подбежал Сэм.

— Страшно мне, сударь, — оповестил он. — Хоть убей, страшно, и все. Хоть убей, из лощины ни за что не высунусь. Там вниз по склону какая-то нечисть лезет.

— Ты что-то видел? — воскликнул Фродо и вскочил на ноги.

— Какое там видел, сударь, — пробормотал Сэм. — Мне и смотреть-то боязно. Но лезет, точно говорю — лезет.

— Я видел, — встрял подошедший следом за ним Мерри. — Может, конечно, и почудилось, но… Там на вершине, под луной, черные тени. Движутся, похоже, к нам.

— Все к костру! — скомандовал Бродяжник. — Спиной к огню, в руки головешки, да подлиннее!

Едва дыша, хоббиты вглядывались во тьму. Тишину ночи не нарушало ничто: ни звук, ни движение. Фродо едва сдерживался, ему хотелось кричать.

— Тихо! — шепнул Бродяжник, словно уловив его мысли.

— Что это?! — воскликнул в тот же момент Пиппин.

Они скорее ощутили, чем увидели, как над краем лощины поднялась тень — и не одна. Сомнений не было, на травянистом гребне высились три черные, словно дыры в черноте ночи, фигуры. Фродо почудилось, будто он слышит змеиное шипение, повеяло леденящим холодом. Потом сгустки тьмы качнулись вперед.

Охваченные всепоглощающим ужасом, Мерри и Пиппин повалились ничком. Сэм прижался к Фродо. Того и самого била дрожь, но вместе со страхом он ощущал непреодолимое, жгучее желание надеть Кольцо. Он помнил и о предупреждениях Гэндальфа — все помнил, но противиться этому зову не было никаких сил. Фродо не думал о спасении, не думал, поможет ему это или, наоборот, навредит. Он лишился воли, ему не повиновался даже язык. Закрыв глаза, хоббит попытался сопротивляться, но куда там… Он потянул за цепочку и медленно надел Кольцо на указательный палец левой руки.

В тот же миг, хотя тьма по-прежнему оставалась тьмой, черные фигуры приобрели четкие очертания. Он отчетливо видел пятерых воинов: двое стояли на кромке лощины, трое приближались к нему. Острый, беспощадный свет исходил из провалов их глазниц, седины венчали серебряные шлемы, из-под плащей виднелись серые саваны, а в руках тускло поблескивали стальные мечи. Они снова шагнули вперед, пронзая его леденящими взорами. В отчаянии Фродо обнажил меч: клинок заалел, словно выхваченная из костра головня. Двое призраков остановились. Третий — он был выше всех ростом, и шлем его венчала корона — продолжал наступать. В одной руке он держал меч, в другой кинжал: оба клинка испускали бледное, мертвенное свечение. Миг — и коронованный призрак бросился на Фродо.

Хоббит упал ничком, услышал, словно со стороны, собственный отчаянный крик: «О Элберет! Гилтониэль!» — и ударил клинком наугад, кажется, в ногу врага. Тишину разорвал жуткий вой. Левое плечо пронзила боль, словно туда вонзилась отравленная ледяная стрела. Теряя сознание, словно сквозь клубящийся туман, он увидел выскочившего из тьмы Бродяжника с двумя факелами в руках. Фродо выронил клинок, последним, запредельным усилием сдернул с пальца Кольцо, сжал его в кулаке и лишился чувств.

Глава 12

К броду!

Когда Фродо очнулся, его рука все еще судорожно сжимала Кольцо. Он лежал у яркого костра, над ним склонились друзья.