Дружество Кольца

— Так, да не совсем, — ответил Бродяжник, положив ему руку на плечо. — Нечего расстраиваться, ты ведь не один. Укрытие здесь плохонькое, оборониться трудно, но сушняк этот может сослужить нам добрую службу. Саурон силится подчинить себе все, и огонь тоже, но Всадники огня не любят и владеющих им опасаются. Здесь, в глуши, огонь наш вернейший друг.

— Друг, может, и друг, — проворчал Сэм. — Но зато и вернейший способ сообщить всякому, где мы находимся. Уже и кричать: «Мы здесь!» не понадобится.

На дне лощины, в укромном уголке, развели костер и приготовили ужин. С вечерними сумерками подступил холод. Изголодавшиеся путники набросились на скудную снедь. Вокруг простирались пустынные необжитые земли, обитали здесь лишь звери да птицы. Сюда, в эти края, заходили только Следопыты, но их было мало и появлялись они редко. Правда, случались и путники похуже: временами с северных отрогов Мглистых гор спускались тролли. Главным же образом нечастые путешественники двигались Трактом, да и то большей частью гномы. А с них что взять: спешат по своим делам, и чужаки им без надобности.

— Ума не приложу, как нам растянуть провизию, — сказал Фродо. — И так уж берегли как могли, вот и нынешний ужин — не ужин, а одни слезы. А ведь надо протянуть две недели.

— Пропитаться дело немудреное, — ответил Бродяжник. — Ягоды есть, травы, коренья… Зимой хуже, а сейчас с голоду не помрете. Все добыть можно, но на все время надобно, а его-то у нас в обрез. Придется подтянуть пояса да утешаться мыслями о грядущих пиршествах в доме Элронда.

С темнотой похолодало пуще прежнего. Озираясь по сторонам, хоббиты видели лишь серую пустоту, на которую быстро наплывали тени. Небо прояснилось, его усыпали мерцающие звезды. Фродо и прочие хоббиты сбились в тесную кучку возле огня, закутались во все теплое, что нашлось во вьюках. Только Бродяжник словно и не замечал холода: сидел себе в одном плаще да покуривал трубочку.

Пала ночь, костер загорелся ярче, и Бродяжник, может быть, для того, чтобы отогнать страх, принялся рассказывать стародавние предания. Знал он их, как оказалось, уйму — и про людей, и про эльфов, и про многих других. Хоббиты лишь диву давались: сколько ему лет и где он всему этому выучился.

— Расскажи нам про Гил-Гэлада, — попросил Мерри, улучив момент, когда кончилась очередная история об эльфийских принцах. — Та песня, которую Сэм начал, ты ведь ее небось и дальше знаешь?

— Конечно, знаю, — отвечал Бродяжник. — Вот и Фродо знает, она ведь нас обоих касается.

Мерри с Пиппином удивленно уставились на Фродо. Тот, не отрывая глаз от огня, вяло проговорил:

— Да много ли мне известно — лишь то, что Бильбо рассказывал. Гил-Гэлад, как я помню, был последним из великих эльфийских властителей Средиземья. Имя его на их языке означает «Звездный Светоч». Вместе с Элендилом, другом эльфов, он отправился в…

— Не надо об этом, — перебил его Бродяжник. — Этак недолго и беду накликать. Вот доберемся до Разлога, там вы услышите эту историю полностью.

— Нельзя эту, так расскажи другую, — попросил Сэм. — Что-нибудь про эльфов, из древнего. Про них слушаешь, вроде и темень не так пугает.

— Ладно. Я спою вам о Тинувиэль. Спою как смогу: песнь эта прекрасна, но и грустна, как большая часть преданий Средиземья, а целиком ее помнит разве что один Элронд. Но послушайте, может, она вас приободрит.