Друзья и союзники Рима [с иллюстрациями]

– Лучше – на Канарах, – мне припомнилось, что как раз оттуда испанцы потом завезли его в Америку, – А то и вовсе на противолежащие земли за Морем Мрака – там-то уж точно прекрасно приживётся, – в совдеповские времена одна несчастная Куба давала нам того сахару больше, чем вся Хохляндия и всё Ставрополье вместе взятые…

– Не слишком далеко? – прихренел Велтур, для которого трансатлантический вояж был уже реально познанной практикой.

– Там – в основном для местных нужд и для торговли с чингачгуками, – пояснил я ему, – А сюда возить с Канар. Готовый продукт надо просто от воды беречь, и тогда он никаких перевозок не боится, зато монополию уж точно сохраним. Вот с бананами – не знаю, как быть. Свежие морем не довезти, они скоропортящиеся, – в нашем современном мире их перевозят на специальных судах-рефрежираторах, о которых в мире античном можно только мечтать, – Сушёные, конечно, тоже дадут хороший доход, и тут тоже напрашиваются Канары, но их возят и из Индии, а вот если мы найдём способ выращивать их тайно здесь, то по свежим бананам будем абсолютными монополистами. Уж очень соблазнительные перспективы вырисовываются…

– Это-то точно, – кивнул Арунтий, – Если уж сушёные вкусны – представляю, как вкусен свежий. Но для сохранения монополии нужно сохранение тайны, а как сохранишь её здесь? На короткое время, пока на Канары не завезём, это ещё можно, но не на века же!

– Если плантации будут небольшими, то можно замаскировать их среди этих костлявых эфиопских, – предложил Володя, – Вот только сами эфиопские надо для этого надёжно залегендировать – в смысле, они сами по себе должны использоваться для чего-то реально нужного, чтоб вопросов ни у кого не вызывали. Но вот как их использовать…

– В принципе плод абиссинского банана, хоть он и считается несъедобным, есть можно, просто очень неудобно из-за косточек, и он не так вкусен, – подсказала Наташка, – За деликатес из-за этого не сойдёт, но рабов кормить можно. Молодые ростки тоже вполне съедобны, как и корневища, и тоже годятся на корм рабам. А ещё из него получается такое же волокно, как и из настоящего текстильного банана…

– О! Как раз то, что нужно! – обрадовался Володя, – Манильский трос как раз из того текстильного банана делается!

– А зачем он нужен? – не понял тесть.

– Для корабельных канатов, досточтимый.

– Финикийцы давно делают канаты из травы эспарто, и они их вполне устраивают.

– За неимением лучшего. Я слыхал, что она гниёт в воде, а манильский трос – не гниёт.

– В самом деле, Акобал возит с собой много запасных канатов, – припомнил Хренио, – Якорный пришлось менять прямо в рейсе, уж очень прогнивший был…

– Тогда – другое дело, – согласился босс, – Не гниющие в воде морские канаты будут пользоваться хорошим спросом, но на Внутреннем море большого преимущества не дадут, так что не жалко их и римлянам поставлять. И подзаработаем на них, и настоящие бананы среди эфиопских спрячем, и на них ещё больше заработаем. Так, а в Испании они будут расти?

– В Испании – вряд ли, – обломила Наташка, – Они и здесь-то будут мелкими и не такими сладкими, как в южных странах, а севернее вообще не будут вызревать, – естественно, она имела в виду открытый грунт, поскольку нормальные теплицы строить в античности банально не из чего.

– Тогда, получается, это только лет на сорок, а потом мы всё равно потеряем Африку, – Арунтий заметно помрачнел, – Ну, точнее – подарим римлянам то, чего не захватят нумидийцы. Может, лучше сразу в Нумидии с Масиниссой договориться и на его территории выращивать?

– Это тоже не навечно, – обломила Юлька, – Позже, ещё где-то примерно лет через тридцать после Карфагена, в войну с Римом ввяжется и Нумидия, – Юлька имела в виду Югуртинскую войну, о которой мы рассказать ему ещё не успели, поскольку у тестя и от предстоящей Третьей Пунической голова шла кругом, – Тогда Рим начнёт захватывать и её, а в дальнейшем овладеет и всей Северной Африкой.

Переваривая эту ещё менее приятную новость, тесть сидел и недовольно сопел, а затем вдруг зыркнул на меня и ткнул в меня пальцем:

– Тебе крупно повезло, Максим! Я всё думал, как мне тебя наказать за эту твою выходку с фиктивным рабством у римлянина. Ты сам-то хотя бы представляешь, КАК ты опозоришь меня и весь наш род, если это получит огласку? Мы – Тарквинии, я – член Совета Ста Четырёх, а мой зять, моя дочь и мой внук – рабы какого-то римского плебея! Слыханное ли дело!

– Мне нужно римское гражданство, досточтимый. И не столько для себя, сколько для потомков. Вот для него в первую очередь, – я приподнял подмышки Волния, – Именно потому, что в перспективе Рим захапает всё, до чего дотянется своими загребущими руками, и многие при этом угодят к римлянам в рабство – настоящее, не фиктивное.

– Это я понял. Твоё счастье, что отец сообщил мне об этом лишь недавно и в оправдывающем тебя свете, иначе тебе бы небо с овчинку показалось! Ты бы хоть со мной сперва посоветовался, прежде чем ТАКОЕ отчебучить!

– И чем бы ты помог, досточтимый? Ты же сам прекрасно знаешь, что деньги тут бесполезны.