Друзья и союзники Рима [с иллюстрациями]

Вот тут-то Юлька и взвилась на дыбы – типа, как так можно, это же женщины! Ага, с мужиками так, значит, можно. Мужик, значит, чтобы считаться мужиком, обязан этому соответствовать, а баба, чтобы считаться женщиной – не обязана? Что за хрень, спрашивается? Ну, я ей так примерно и ответил – что как не всякая особь мужеска полу является мужиком, так и не всякая особь женска полу – женщиной. Эти две лахудры – уж точно не являются. В принадлежности к женскому, а точнее – в их случае – к самочьему полу я им, ввиду наличия очевидных половых признаков, не отказываю, в отнесении их к отряду приматов и даже к семейству гоминид – тоже. Может быть, даже и к роду люди их можно отнести – это уж пущай биологи разбираются, потому как мне недосуг, но вот в принадлежности к моему и вот этого парня у меня на плечах биологическому виду я им отказываю наотрез – увольте. Не соответствуют-с. Вот за это я у Юльки и фашист, да ещё и – о ужас – ребёнка тому же учу, такого же фашиста и из него делаю. Делаю, конечно, как не делать? Закон природы – яблоко от яблони далеко не падает.

Ох и ржали же мы, включая даже Наташку, когда гуманитарнейшая наша завелась после этого не хуже тех двух хабалок! Я и сам-то матерщинник ещё тот, но тут она меня убедительно переплюнула – видно, за живое задело. Никто не задумывался, почему труды Дольника и Новосёлова обильно проиллюстрированы, а протопоповский "Трактат" – нет? Вот, как раз поэтому – куда ни взгляни, в очередную наглядную иллюстрацию к нему взглядом упрёшься…

Я ни разу не спорю с ней в том, что детей надо учить хорошему и доброму. Вот только что под этим хорошим и добрым понимать прикажете? Если верить Гумилёву, то когда миссионер-наставник спросил новообращённого в христианство южноафриканского готтентота, понял ли он, что такое добро и зло, тот ответил, что прекрасно понял. Зло – это если зулус убьёт его своим ассегаем и угонит в свой крааль его коров. А добро – это если он сам уложит того зулуса из полученного от миссионера ружья и заберёт себе его коров. Нам выпало жить в античном Средиземноморье, в этом смысле не так уж сильно от той Южной Африки отличающемся, и добро в нём – когда МОЙ сын и все его потомки сильнее, ловчее, умнее и изобретательнее любого потенциального противника, а не наоборот. А это требует и качества породы, и знаний, и навыков, и хорошей тренировки, и оснащения соответствующего. И я позабочусь, чтобы всё это у моих детей и внуков было в лучшем виде. Это и есть добро. А в юлькином гуманитарном смысле – тоже в принципе ни разу не против, но – с умом, и уж всяко сверху, а не вместо. С кулаками должно быть добро в этом несовершенном мире. Как говаривал классик жанра Аль Капоне, с помощью доброго слова и револьвера можно добиться гораздо большего, чем с помощью одного только доброго слова. По этой части – мудрейший был человек, гы-гы!

10. Турдетанская Оссоноба

– Что это – глупость или предательство?! – бушевал успевший уже крепко выпить Сапроний, один из опытнейших военачальников Миликона, – Он украл у меня верную победу! За что боги наказали нас таким никчемным царьком?!

– Уймись, Сапроний! – одёрнул его Фабриций, – Ты говоришь о своём и нашем царе. Ни тебе не подобает говорить о нём такие речи, ни нам – слушать их…

– Да ладно тебе, Фабриций! Можно подумать, я неправду сейчас сказал! Разве я не отразил все набеги лузитан с одним только своим легковооружённым ополчением? Разве устояли бы эти разбойники перед когортами Первого Турдетанского? Разве трудно было бы Миликону послать мне его в помощь, как я и просил? Разве не хватило бы ему за глаза в случае чего уже развёрнутых шести когорт Второго и двух когорт Третьего, не говоря уже о ваших наёмниках? Какие черви сожрали его разум? С Первым Турдетанским я вышвырнул бы проклятых лузитан из низовий Тага и взял бы Олисипо!

– Не взял бы, – хмыкнул босс, – Без осадных машин не взял бы.

– Ну, осадил бы город в ожидании их подвоза.

– Которого ты так и не дождался бы, как не дождался и Первого Турдетанского.

– Вот я и спрашиваю, что это – глупость или предательство?

– Это – политика, Сапроний.

– Политика?! К воронам такую политику и такого царя!

– Полегче, Сапроний. Да и при чём тут Миликон? Уж ты-то должен бы знать, что без правительства у нас царь никаких важных решений не принимает…

– Да знаю я это, знаю!

– А правительство – это я. И как видишь, я сижу перед тобой и готов выслушать все твои претензии.

– Гм… Да я, собственно, и так уже всё тебе высказал, хе-хе! Но, хоть ты на суку меня вздёрни высоко и коротко, я не понимаю! Какая муха вас с Миликоном укусила?! Если вы хотели прославиться сами – так сами бы и возглавили подкрепления – хоть он, хоть ты. Я бы понял и подчинился, богами клянусь, хоть это и было бы несправедливо. А вы с ним и сами этого не сделали, и мне не дали, и в чём смысл такой политики?

– Ты обойдён наградой? Или она мала?

– Да разве в этом дело? За то, что я сделал – что вы мне ДАЛИ сделать – даже слишком велика…

– Кто-нибудь из твоих солдат обойдён наградой?