Друзья познаются в огне [litres]

Уже глубокой ночью, по эскизам Петра, кустарным методом были изготовлены ножные протезы, на которых худо ли бедно, но с помощью костылей можно было передвигаться. Но Пётр не хотел на костылях. С помощью Степаныча и Валерки он пытался пройти самостоятельно хотя бы несколько метров. У Степаныча выступили слёзы на глазах, когда он в очередной раз видел падающего и вновь поднимающегося со стоном Петра.

Как всегда по утрам, приняв своих заместителей и дав им распоряжения, Николай Фёдорович через час распустил всех, оставив только одного.

— Катенька, приготовь, пожалуйста, нам с Александром Ивановичем пару чашечек кофе, — крикнул в открытую дверь Николай Фёдорович своей секретарше.

Через пару секунд секретарша появилась в дверном проёме и пролепетала:

— К вам, к вам…

— Ну, что квам-квам? Заквакала, — раздражённо произнёс градоначальник. — Я же вполне чётко произнёс. Принеси пару чашек ко…

Николай Фёдорович тоже осёкся и замолчал, открыв рот. За спиной Катеньки стоял капитан Дарьянов в форме офицера-десантника, слегка придерживаемый Степанычем.

Пётр слегка отстранил секретаршу и, опираясь на трость, вошёл в кабинет к градоначальнику.

— Здравствуйте, доброе утро, — обратился он к присутствующим в кабинете. — Николай Фёдорович, я сдержал своё обещание и пришёл на своих двоих. Осталось дело за малым — станцевать с Катенькой.

После некоторого молчания Николай Фёдорович, вздохнув, произнёс:

— Не надо, я всё вижу. Садись, капитан. Впрочем, можешь и стоять.

Затем он опять надолго замолк, потирая ладонью подбородок.

— Значит, так. Александр Иванович, неси сюда дело о передаче Дома офицеров под перестройку в торговый центр. Будем переоформлять.

Не дав до конца распоряжение своему заместителю, он обратился к Петру:

— А у вас конкретный план отработан по созданию цеха по производству протезов? И кроме того, какими денежными средствами вы располагаете для этого?

Пётр был готов к этому. Он достал из папки составленный ранее план и расчёты будущего цеха по производству протезов. Кроме того, он выложил на стол немалую сумму денег, которые ему выделил незабвенный Пётр Палыч.

— Александр Иванович, займитесь рассмотрением и корректировкой плана, наверняка он сыроват. А вот что касается денег, то этого маловато. Ну ничего, поможем. Кроме того, я внесу свою личную лепту в ваше благородное заведение. Надеюсь, вы не откажете.

— Ну что вы, Николай Фёдорович, с огромной радостью примем вас в свои ряды, — произнёс ободрённый Пётр.

Меж тем Александр Иванович быстро подскочил к своему шефу и, наклонившись, возмущённо произнёс:

— Николай Фёдорович, но это невозможно. Уже как неделю запущен план по началу строительства торгового центра. К тому же он полностью профинансирован Воротило. И эта необдуманная поспешность может привести…

— Кто такой Воротило? — рявкнул начальник. — Я вас спрашиваю?

— Как кто? — испуганно произнёс Александр Иванович. — Вы же знаете, Николай Фёдорович. Подполковник Воротило, комиссар городского военкомата.

— Вот и пусть занимается военкоматом либо уходит с этой должности к чертям собачьим. Так и передайте ему.

Градоначальник вконец разозлился. Он встал, сорвал с себя галстук и начал размашисто ходить по кабинету.

— Так и передайте этому Воротило. Если он ещё раз сунет нос не в свои дела, мы ему поможем расстаться с его должностью. Пусть лучше занимается своими непосредственными обязанностями. Вот такими, как этот капитан и ему подобными. А вы, Дарьянов, завтра утром будьте на месте и соберите людей, которые будут принимать самое активное участие в создании производства по изготовлению протезов. Если всё пойдет нормально, отошлем вас в Германию поучиться. Этих супостатов война научила как следует делать протезы, не то что наших. Как назовёте ваше будущее предприятие?

Пётр пожал плечами:

— Пока не знаю. Однако могу точно сказать, что однозначно в честь имени полковника Быстрова, который, к сожалению, не дожил до этого светлого для него дня.

— Быстров… Ах да, полковник Быстров, бывший комиссар. Впрочем, теперь уже не бывший, коль его имя будет носить столь важное предприятие нашего города. Всё, капитан, свободен.

— Спасибо, Николай Фёдорович, от всех бывших афганцев.

— Ладно, ладно, не скромничай, в этом есть и твоя заслуга. Ступай.

Пётр по-военному лихо развернулся в левую сторону и, осторожно опираясь на палочку, вышел из кабинета. Всем стало очевидно, с какой болью и напряжением ему это давалось. Он был сжат, как пружина.

Минуту помолчав, Николай Фёдорович встал из-за своего стола и тоже направился к выходу. Проходя мимо своего заместителя, слегка склонившегося в поклоне, он произнёс:

— Вот на таких мужиках ещё держится наша Русь-матушка, а не на таких жополизах, как вы.

У входа в здание счастливого Петра уже ждали друзья-афганцы. Поочередно обнимая его и поздравляя с успехом, они окружили его и, придерживая, повели к небольшому автобусу, чтобы увезти домой. Перед тем как сесть в автобус, Пётр немного помедлил, а затем обратился к друзьям:

— Ребята, до перекрёстка я хочу дойти сам.