Дубль-луна

- Опыт говорит мне, что так внезапно женщина хорошеет лишь в одном случае. Если она влюбляется, сильно, до потери рассудка. И - если ее чувство находит ответ. Прошу тебя, милая, успокой своего отца-паникера. Поклянись, что это не он!

- Не... кто, папа?

- Не Эшери Монтрез. - Виктор пристально разглядывал в лицо любимой дочери и заметил, как едва заметно заалели высокие скулы, а в глазах взметнулись всполохи протеста.

- Бездна... - прошептал он, - Нет! Скажи, что это несерьезно, что ты просто загляделась на Золотого Герцога, как все девочки, он же красив как не знаю кто... Скажи, что... Что пришла к нему, что была с ним, только чтобы спасти меня - и это ничего для тебя не значит... Ничего не говори! - выдохнул он, - Молчи. Лучше бы меня повесили...

- Не таранить, кормой подходи!

Абордажная команда готовилась драться за приз. Монтрез демонстративно вытянул из рукава - и повязал на голову пиратскую косынку - под восторженные вопли команды. Сабля с тихим свистом выглянула из ножен - солнечный свет сверкнул на благородном клинке и по палубе разбежались зайчики.

- Хороша, демоница, - командир абордажников завистливо прищелкнул языком, - небось, шелковый платок в полете перерубает.

- Все перерубает, - подтвердил герцог, - и платки, и шеи.

По мере того, как родной берег исчезал из виду и вырастал на горизонте "Дельфин", Монтрез все меньше оглядывался на своего "управляющего". Да и не пришлось. Оглядываться - то. Толстяк, вопреки ожиданию, сзади не прятался. Надавив, где авторитетом эмиссара, а где и немалым весом (не политическим) он протолкался в первые ряды абордажников и тоже обнажил шпагу, готовясь драться.

- Только бы на несберские ахтеркастли не нарваться, - поежился худощавый парень, - паруса у них скошенные, любой ветер берут, а баллисты - наверняка маги наводят, обычным людям такая точность не завещана. И нападают всегда как волки - стаями.

- ПрОклятый остров, - со знанием дела поддакнули откуда-то сзади, - и правит ими демон.

- Да не демон, а Дамиан. Имя такое. Он человек, просто урод. Настолько жуткий, что другим людям его не показывают. Кто видел - те от страха с ума сошли.

- Прямо, как ты с похмелья, - подначили рассказчика. - Тоже испугаться можно.

- Демона тебе, - ощерился он. - Я не горбатый.

- А князь - горбатый? Ну и что с того? В чем страх-то? Вон, Крейг у нас тоже горбатый, а ничего, не страшный. Даже девки заглядываются, сегодня такая провожала...

Взвыли дальнобойные луки - этот звук разносился над водой далеко, присвистнули стрелы и застучали градом, втыкаясь в дерево. Абордажники споро распластались на палубе. Монтрез покосился на эмиссара, но, похоже, за него беспокоиться не стоило. Толстяк пригнулся вовремя, и выпрямился одним из первых, сжимая в правой руке шпагу, а в левой - узкий длинный клинок с хитрой рукоятью - цапой.

Взгляд не отрывался от "Дельфина" и был опасно-прикидывающим. Мысленно толстяк уже "потрошил тушку". В море Кавенди, точно, раньше никогда не был, и галеры на абордаж не брал, но привычка к дракам у него имелась - и богатая. Откуда бы у придворного?

Оба корабля взмахнули веслами - синхронно, словно танцевали парный танец и, с размаху, "поцеловались" бортами. Треск разбитых бортовых насадок и грохот падающих весел заглушил даже вопли абордажников, которые посыпались на чужую палубу горохом.

Толстяк шагнул в свалку одним из первых, опередив даже Монтреза.

Есть ли под Высоким Небом хоть что-нибудь, что сравнится с настоящим боем? Не блистательной дуэлью, где выверен каждый шаг и рапиры танцуют "до первой крови", а с настоящей беспощадной схваткой, где смерть дышит не только в лицо, а и в ухо, и в затылок, и где никто не помнит правил кроме одного - на волос опередить противника, уцелеть - и сокрушить.

Вот уж, воистину: "Упоение в бою" - упиться можно просто в брызги! А высшее мастерство в том, чтобы, когда кровь вскипает от азарта, сохранить голову холодной. Так, словно вокруг не месиво, а тонкая интеллектуальная игра. Это сложно. И иногда - просто не получается. Кровь бьет в голову сильнее вина, и даже сильнее самогона магической выгонки.

Какого демона он сунулся вперед, увидев, что сабля летит в лицо Кавенди? Кто ему тот толстяк? Да никто! Просто бьется с ним бок о бок - и, случись выбирать, поступил бы так же. Заслонить собой - может и нет, а вот отвести клинок попытался бы точно. Старая школа: сам погибай, а товарища выручай.

Ну и прилетело. Спасибо щиту и хвала Небесам, что существуют такие амулеты, хоть и дороги они, как коронные драгоценности, но у некоторых в сейфе припрятано, на такой вот случай... А вот от клубка пиратов, который катался по палубе от носа к корме, его не спас бы ни один амулет - ногами бы затоптали.

Но над его упавшей тушкой слева встал толстяк, а справа - горбун. И - обошлось.

Очнулся он с неприятным чувством, что пропустил что-то критически важное и это плохо. Как ни странно, самочувствие было вполне сносным.