Дух времени. Введение в Третью мировую войну

Война с КПК — это не авианосцы, подводные лодки и бомбардировщики. Речь идет о мыслях, словах и действиях внутри Соединённых Штатов Америки и любой другой страны на Земле».

По-моему, очень просто, даже красиво и — главное — проницательно. Короче говоря, почти по-китайски. Хотя, конечно, с подобной прямотой они вряд ли согласились бы. Так или иначе, нам предстоит всё больше и больше погружаться в эту культуру, без особых, впрочем, надежд относительно «дружбы навек», но хотя бы для общего понимания происходящего.

В конце концов, когда в схватке за «уважение» сходятся два таких гиганта, как США и Китай, последствия могут быть самыми, самыми разными.

Дополнения. Психология экономики

Предварительные замечания к дополнениям

Когда я планировал эту книгу весной 2022 года, мне хотелось написать всего лишь короткое пояснение к тексту «Кризис капитала 2.0. Навстречу новой реальности!». Но в итоге «пояснения» настолько разрослись, что сам мой «Кризис капитала» стал лишь дополнением к «Духу времени».

Всё, о чём я говорю в «Духе времени», — это естественное продолжение тех процессов, которые я описал в этом небольшом тексте в 2014 году. По сути, «Кризис капитала 2.0» весь посвящён нестабильности мира, в котором мы оказались из-за специфического механизма производства «ценности».

С другой стороны, сейчас всё больше становится понятно, в чём кроется истинная причина столь странного механизма производства «ценности», а точнее — её симулякра. Причина же эта в изменениях как самого человека, так и общества, которые и я пытался разъяснить в «Духе времени».

Таким образом дело, как мне представляется, выглядит следующим образом: технологии меняют человека и общественные институты, это, в свою очередь, приводит к изменению самой сути «ценности», а новая «ценность», в свою очередь, приводит к фундаментальным трансформациям, потому как меняется система владения «ценностью».

Кризис капитала 2.0

Весной 2022 года я задумал переиздание «Кризиса капитала 2.0»[138], поскольку стало вполне очевидно, что мой прогноз о скором переходе от «капитала 2.0» («экономика доверия») к «капиталу 3.0» («экономика ресурса») стал реализовываться с драматической скоростью.

При этом под ресурсом я понимаю вовсе не то, что обычно понимается под ресурсами (ископаемые, продовольствие, технологии), которыми сейчас озабочена мировая экономика. Это, разумеется, чрезвычайно важный вопрос, но он решаемый — и с ископаемыми, и с продовольствием, и с технологиями экономика разберётся.

Истинный смысл «ресурса» в определении «капитала 3.0» — это возобновляемая сила, способная оказывать влияние на те или иные сферы жизни человека не просто сейчас, а в некоем неопределённом будущем.

«Мы говорим: „ресурс влияния“, „информационный ресурс“, „временной ресурс“, „человеческий ресурс“, „финансовый ресурс“, „трудовые ресурсы“, „природные ресурсы“, „интеллектуальные ресурсы“, „ресурс социальной поддержки“, „энергетические ресурсы“, „институциональные ресурсы“, „административные ресурсы“ и т. д. и т. п., — всякий раз речь идет о некой предполагаемой возможности и сфере влияния.

Однако до сих пор мы относились к этому понятию по большей части лишь как к некоему рубрикатору — мол, да, есть такие-то сферы, в которых реализуются те или иные возможности. И только в тот момент, когда под ресурсом начинает пониматься некая возобновляемая сила, способная это влияние в этой сфере реализовать в относительно неограниченной перспективе, ситуация меняется. […]

Итак, концепт „ресурса“ необходимо рассматривать именно в этом специфическом смысле — как некую силу, которая будет влиять на реальность, даже создавать её. И именно это делает „ресурс“ в наших глазах привилегированной ценностью, ведь он, по существу, позволяет нам овладевать будущим, которое мы, по большому счету, даже не представляем (несмотря на то что мы предчувствуем его сейчас, как никогда раньше в истории человечества).

Предыдущие поколения или вообще не представляли себе своего будущего (не умели этого делать), или счастливо думали (последние пару веков — всё больше по наивности), что могут предположить то, каким оно будет, и, следовательно, к нему приготовиться. Мы же теперь хорошо знаем, что будущее способно меняться до неузнаваемости. […]

Иными словами, мы стали ощущать потребность не в чём-то конкретном сейчас (и в обозримой перспективе), что было бы вполне естественно, а в некой силе, которая будет способна удовлетворить наши потребности „завтра“ (в неопределённом будущем) — только так можно справиться с этой тревогой, создаваемой в нас теперь предстоящим».

Крайне показательно, на мой взгляд, что именно в момент «складки времени», о которой я писал в одноимённой книге, столь значимым для нас стало будущее. Впрочем, это и не удивительно, учитывая то трагическое самоощущение человека, которое оно порождает.