Поразмышлять, как мне представляется, нужно о другом. В прежние времена «секс, деньги и понты» представляли собой весьма ограниченный ресурс. За него приходилось бороться, причем не на жизнь, а на смерть, и везло далеко не всем. Само количество материальных благ («денег») до научно-технической революции оставляло желать лучшего, а сексуальные потребности ограничивались структурой социальных отношений, подавлялись традицией и религиозной моралью. Даже понты — и те были жестко лимитированы: ещё совсем недавно, чтобы получить, предположим, доступ к аудитории (например, к эфиру на телевидении), нужно было пройти через семь кругов ада и многократно прыгнуть выше головы. Сейчас для этих же самых целей достаточно мобильного телефона и сайта
То есть сама ситуация нашего существования буквально за пару десятилетий (даже меньше) радикально переменилась. Возьмем, например, секс: дети теперь могут сызмальства смотреть порнографию в интернете, там же молодые люди с лёгкостью находят себе разнообразных — всех видов и форм — половых партнёров. В результате десятки и даже сотни беспорядочных половых связей — это для современного половозрелого субъекта вовсе не предел и уж точно не новость. Материальные блага — туда же: полки магазинов ломятся от товаров, кредиты позволяют обзаводиться собственностью, о которой наши бабушки и дедушки не могли и мечтать, даже эксклюзивное «лакшери» — и то доступно теперь, пусть и на распродаже, каждому. Про понты и вовсе говорить нечего — интернет и социальные сети уравняли «звёзд» и «незвёзд», чем окончательно и бесповоротно разрушили прежнюю социальную пирамиду.
Иными словами, изменения, хотя мы и не вполне отдаём себе в этом отчёт, носят революционный характер — меняется сама структура нашей социальной реальности, исчезает её движущая и мотивационная сила: то, в чём мы реально нуждаемся (биологически, от природы, так сказать), стало доступно для нас в неограниченном, по существу, объёме. С одной стороны, это вроде бы и неплохо — меньше должно быть конфликтов, войн, конкуренции… Фрэнсис Фукуяма волен в очередной раз провозгласить «конец истории», «последнего человека» и тому подобные глупости. Но мы не будем торопиться с выводами.
Как и почему «всё прогрессивное человечество» достигло такого счастливого, почти коммунистического благоденствия — чтобы «от каждого по способности и всем поровну»? Достигло оно этих выдающихся результатов именно потому, что существовал лимит (потребный, так сказать, ресурс был ограниченным): не каждый мог себе подобное роскошество позволить, но все хотели, и в результате шла ожесточенная конкурентная борьба. И кто, по заведённой традиции, побеждал в этой борьбе? Тот, кто обладал специфическим конкурентным преимуществом — неким особенным навыком, обеспечивающим его форой по сравнению с сородичами. В эволюции всегда так — побеждает тот, у кого клыки оказываются чуть больше, ноги чуть быстрее, а крылья чуть поразмашистее. Что это был за навык в нашем — человеческом — случае?
Приглядимся повнимательнее к тому, что мы называем здесь «деньгами, сексом и понтами» — они ведь и сами по себе претерпевали значительные изменения. Со временем человека всё больше интересовало не просто какое-то конкретное материальное благо, не просто физическое совокупление или размер гривы, а определённое символическое к ним прибавление — не еда, а «трапеза», не половое сношение, а «любовь», не страх сородичей перед грубой силой, а их «восхищение». «Деньги, секс и понты», иными словами, виртуализировались — усложнялись и видоизменялись нашим же нарождающимся мышлением.
Таким образом, название навыка, который требовался нашим предкам, чтобы биться с себе подобными за ограниченный ресурс, красуется на обложке этой книги: это интеллектуальная функция, грубо говоря, то символическое прибавление к действительности (в виде идей и представлений), на которое способен наш мозг. То есть в борьбе друг с другом за ограниченный и желанный ресурс мы включали голову, развивали свой интеллект, и он в результате создал всё то благоденствие, о котором мы ведем речь, — саму нашу цивилизацию. Прекрасно.