Дух времени. Введение в Третью мировую войну

Будущее, как я писал где-то ещё, наступает куда стремительнее, чем мы могли себе представить. Мы словно несёмся на огромной скорости в бетонную стену. Почему не схватиться в такой ситуации за ремни безопасности, не начать изо всех сил давить на газ?..

Именно это состояние ужаса перед неизбежным и связанные с этим эксцессы мы и наблюдаем сейчас. Сама логика происходящих в мире процессов — процесс системной перезагрузки, поиска, как я говорю, нового баланса. И конечно, очень бы хотелось, чтобы это произошло как можно скорее.

Интеллектуальный ресурс

Впрочем, даже ближайшая десятилетка не кажется сейчас реалистичным планом. Мы пока не понимаем, где пройдут новые линии разлома и какие изменения нас ждут в технологическом секторе. Напомню, что именно они лежат в самой глубинной основе происходящего — «ружья, микробы и сталь», ничего не меняется.

Вот почему единственный ресурс, который, на мой взгляд, был бы ценным для каждого из нас, это ресурс интеллектуальный, то есть мышление. Он соответствует всем критериям, представляя собой возобновляемую силу (1), способную оказывать влияние на различные сферы жизни людей (2), устремлённую в неопределённое будущее (3).

Вот почему и «Кризис капитала 2.0», и саму книгу «Дух времени» я заканчиваю небольшой статьёй «Интеллектуальный ресурс. Ядро экономики „Капитала 3.0“». В 2015 году, когда я написал эту статью, у меня не оставалось уже никаких сомнений в том, куда всё, прошу прощения, катится: человечество удивительным образом, не сознавая того, тупеет.

Нарастающая информационная псевдодебильность — ахиллесова пята современного человечества. Именно она (со всеми вытекающими из неё следствиями) и ничто другое лежит в основе того, что мы стали вести себя как слоны в посудной лавке «экономики доверия».

Учитывая же хрупкость последней, доверие быстро обратилось в свою противоположность — воинственную конфронтацию, плоды которой мы сейчас и пожинаем.

Кризис «Капитала 2.0» можно считать законченным, «экономика доверия» скоропостижно скончалась. В ближайшее время мы будем ощущать её зловонное гниение, и мало никому не покажется. А вот найдём ли в себе, взрастим ли, тем временем, «интеллектуальный ресурс» — это вопрос.

Не могу назвать себя оптимистом, по крайней мере, мои прогнозы вряд ли можно таковым назвать. С другой стороны, поскольку они имеют неприятное свойство сбываться, я делаю всё от себя зависящее, чтобы разрабатывать и внедрять технологии эффективного мышления.

Не могу сказать, чтобы я был слишком оптимистичен и на этот счёт, и, признаюсь честно, не слишком доволен своими результатами на этом поприще: одновременно и изучать, и пропагандировать, и создавать инструмент, и интегрировать его — слишком много для одного человека.

Но, по крайней мере, это то дело, которое кажется мне достойным траты моего времени и сил. Быть может, нашу цивилизацию в скором будущем ждёт печальная участь всех прежних, но я продолжаю… В конце концов, если что-то нам и осталось от великих греков — так это их «интеллектуальный ресурс», поразительно актуальный именно сейчас.

Четвёртая мировая война

Наконец, в завершении этого пояснения я бы, конечно, хотел сказать пару слов о Четвёртой мировой войне, поскольку, как я и предполагал, она начнётся буквально встык с Третьей и, вполне возможно, окажет мощнейшее влияние на её исход[139]

.

Проще говоря, искусственный (или, что точнее, машинный) интеллект и квантовые технологии в случае нарастающего противостояния могут вполне стать аналогом «Малыша» и «Толстяка», которые положили конец большим войнам в ХХ веке, но превратились, по сути, в ключевой фактор всей последующей геополитики.

О Четвёртой мировой войне я намеренно всегда говорю с определённой иронией, поскольку понимаю, насколько незрело общественное сознание в этом отношении. Машинный интеллект представляется большинству из нас или эдакой чудинкой айтишников, или, что ещё хуже, Терминатором-Шварценеггером, заслуживающим разве что «Оскара», а вовсе не серьёзного разговора.

Учитывая же это, говорить о соответствующих рисках серьёзным тоном — значит бросать тень на все прочие свои высказывания, что в моём случае, учитывая достаточно широкий круг тем, над которыми я работал и работаю, как минимум, весьма опрометчиво: не ровён час, снова наткнёшься на какого-нибудь «молодого учёного» или что похуже.

Но не говорить о ситуации с машинным интеллектом тоже нельзя. Да, к сожалению, массовым сознанием безраздельно владеют Даннинг с Крюгером: глубоко ошибочное понимание феномена не позволяет человеку определить круг проблем, с которыми он связан и которые он продуцирует, из чего делается вывод, что проблем-то и нет.

На самом деле, проблем более чем предостаточно, и обретение машинным интеллектом «сознания», о чём почему-то многие так беспокоятся, — возможно, последняя в длинном списке реальных, сопряжённых со значительным риском неопределённостей.