Думай как великие. Говорим с мыслителями о самом важном

– Кстати, о работе и заработках. Является ли в доктрине вашей церкви бедность достоинством, а богатство – недопустимым излишеством?

– Грядет новая эпоха. Уровень благосостояния – в конечном счете личный выбор каждого. Кто хочет быть бедным (как, например, монахи), должен им быть. А тот, кто хочет богатства, пусть берет в руки плуг и свободно добывает себе богатство в поте лица своего. Мой отец двадцать лет работал по двенадцать часов в день в шахте до того как сколотил состояние и был избран градоначальником. Работая добросовестно, каждый по своему призванию, люди создают основу преуспевания всего общества. Богатство само по себе – не грех. Так же, как и аскеза без истинной веры душу не спасает.

Мартин Лютер несколько раз широкими энергичными шагами пересек небольшую комнату.

– Впрочем, мы увлеклись разговорами. Ничего из того, что я описал, невозможно сделать, если люди по-прежнему будут искусственно отделены от Слова Божьего. Собственно, для этого мы здесь. Я перевел с греческого на немецкий язык уже большую часть Нового Завета. Однако суть некоторых слов и целых устаревших выражений в оригинальных текстах мне не вполне ясна. Я пометил эти фрагменты, их довольно много. Надеюсь, мы разберемся в них вместе. Кроме того, хоть я и неплохо пишу на литературном немецком, порой я увлекаюсь и допускаю лишние повторения слов, делаю мелкие ошибки в грамматике.

– Конечно. Я привез собой несколько лучших, самых полных и точных древнегреческих и латинских словарей. Насколько мне сообщили, Ветхий Завет вы планируете переводить позже.

– Да, совершенно правильно. Требуется как можно скорее перевести Новый Завет, который и есть Слово Христово, а также книги первых апостолов. Немцы должны знать Писание не в извращенной и малопонятной им трактовке римских святош, а напрямую, из первоисточника.

– Я готов начинать прямо сейчас. Покажите мне первый из отмеченных вами в тексте фрагментов.

Перевод Нового Завета занял у Лютера около года – как раз то время, которое ему пришлось скрываться в замке Вартенбург. Ветхий Завет был переведен на немецкий им же спустя несколько лет. За следующие полвека в Германии разошлись сотни тысяч экземпляров Библии Лютера. Писание стало доступным в каждом доме, службы в церкви также начали вести на немецком.

Дальнейшая судьба Лютера, несмотря на всю радикальность предложенных им реформ, сложилась на удивление благополучно. Он пользовался уважением и в народе, и у отцов немецкой церкви, оставаясь под ее охраной до своей кончины в преклонном возрасте. Счастливо женился на молодой, горячо любившей его девушке благородных кровей, которая подарила ему домашний уют и шестерых детей. Правда, к концу жизни, из-за перенесенных тягот, нервных потрясений и хронических недугов, Лютер стал еще более резким, нетерпимым, вспыльчивым, и для своих близких и друзей сделался едва выносим. Он не занимал высоких постов в церковной иерархии, довольствуясь ролью идеолога, писателя, и в некотором смысле живого символа наступавших перемен.

Однако Германии, а позже и всей Европе, реформаторские идеи Лютера в следующие полвека принесли огромные жертвы и страдания. Немецкие крестьяне неверно осознали идеи Лютера как призыв к социальной революции и подняли национальный бунт, жестокое и кровавое подавление которого властями длилось несколько лет. После этого Германия оказалась опустошена. Сотни тысяч людей погибли, а восстановление немецкой экономики до уровня соседних стран заняло впоследствии не менее сотни лет.

Другие виднейшие интеллектуалы Европы той эпохи – голландец Эразм Роттердамский и француз Жан Кальвин, хорошо знавшие об идеях Лютера (Эразм даже много лет состоял с ним в переписке), – перенесли их с небольшими изменениями на почву своих стран и культур.

Католическая церковь не сразу осознала всю мощь Реформации, но спустя некоторое время начала жестокие войны против нее по всей Европе, с переменным успехом. Страсти улеглись лишь к концу XVI века, когда большинство стран определились со своим будущим. Одни страны – Италия, Испания, Польша – остались в лоне традиционной вселенской католической церкви; другие – Голландия, Германия, Англия, позже и США – пошли по пути реформации, включающей десятки разных течений (лютеранство, кальвинизм, англиканство и другие), но все в той или иной степени соответствующие протестантским идеям обновленного христианства, в русле убеждений Мартина Лютера. К счастью, религиозные войны остались в прошлом, и три главные конфессии христианской веры, включая восточную греко-православную церковь, в наше время мирно сосуществуют.

Страны, «разбуженные» идеями Лютера, и особенно его призывами к добросовестному труду и праведному, богоугодному личному обогащению – сначала Голландия, затем Великобритания, и, наконец, США – по всей видимости, не случайно стали главными локомотивами мирового экономического роста и научного прогресса в последующие пятьсот лет мировой истории.