Душа, плененная туманом

– Давайте поступим так. Я вас напою кофе и даже угощу пирогами (у меня жена печет, дает с собой на обед), а вы взамен мне все расскажете, ничего не утаивая. – И улыбнулся, вспомнив, наверно, что эта мимика обычно располагает людей к себе, однако я смею заметить, что некоторым людям, в число которых и входит драгоценный следователь, улыбаться вовсе не стоит. Никогда. Возникает чувство, что на вас с аппетитом взирает кобра.

Я по-прежнему была строга и равнодушна и, сложив руки замком на коленях, согласно кивнула:

– Идет.

Мужик засуетился. Я опять не потрудилась запомнить имя собеседника, хотя мне и Архипов называл по телефону, и на двери табличка содержала ФИО. С одной стороны, мне все равно, потому и не запомнила, но с другой, мне теперь придется назвать его только «мужчиной», «следователем» и иногда подбирать к данным словам какие-то синонимы, если получится.

Вскоре передо мной на стол легли черновики листов белой бумаги, исписанные с одной стороны, на них водрузилась чашка, пахнущая ароматным напитком, рядом пристроилась домашняя выпечка. Я начала есть. Пироги оказались с капустой и яйцами. Скорее всего, они были вкусными. В любом случае, я сказала именно так. Следователь довольно заулыбался и сообщил, что непременно передаст мои слова жене. Кофейный напиток меня немного взбодрил, и я готова была пуститься в долгий рассказ.

Повествование заняло как минимум полчаса. Я говорила подробно и по возможности честно, опускала только Тимурова везде, где это было возможно, а где невозможно, просто поясняла, что это какой-то незнакомый мужчина, согласившийся меня куда-то подвезти. Следователь не мог понять, почему я не дождалась стражей порядка в приемной экстрасенса, выкинутого в окно, и в месте обнаружения шамана Зеленского. Я скромно потупилась и заявила, что сильно перепугалась.

– Что ж. Вы были правы в своих подозрениях, магу действительно помогли выпасть на дорогу. – Я не сказала, что видела двух мужчин, прячущихся от нашей компании в закоулке шестого этажа. – Был проведен эксперимент, доказывающий, что на такое расстояние от здания самоубийца упасть бы не смог. Его толкнули с силой. Однако свидетелей этого нет, никто в окна девятого этажа не заглядывает, увы.

– Да уж. – Мне на ум тут же пришел один вопрос, который я не преминула задать. – При исследовании оврага оперативниками были найдены использованные дымовые шашки. Майор сказал, что по ним можно установить покупателя. Это выяснили?

Следователь нахмурился, дескать, с какой такой стати ты задаешь мне вопросы, но тем не менее полез ворошить дело. Листая, заявил:

– Нет, что-то я такого не помню… Нет, никаких артикулов и других данных по этим шашкам нет.

– Странно. Может быть, майор запомнил?

– Майор который?

– На «А» как-то… Архипов, – вспомнила я.

– Не знаю, я с ним свяжусь. Спасибо за подсказку, это может помочь следствию. – Он захлопнул папку. – С этим все. Теперь по поводу убийства автора эзотерических пособий Вячеслава Зеленского. Мы отследили связь между вашими компьютерами, однако, переписка, что велась вами, на сервере не сохранилась. Вы можете вспомнить, о чем вы беседовали?

– О, только в общих чертах. – Думать надо быстро. Очень быстро. Что ему можно сказать? Что лучше утаить? При этом мой ответ должен выглядеть максимально правдоподобно. – Он сообщил, что однажды к нему обратился человек с одной странной просьбой. Направить некую женщину в коломенский овраг в определенный день и час. Вячеслав сказал, что не ведет прием граждан, а занимается другими вещами, но свел этого человека со своим приятелем Макаром. Да, – заметила я реакцию служителя закона, – того самого, которого впоследствии выбросили из окна. Поэтому Вячеслав испугался за свою жизнь и спрятался в доме, отданном под снос. Я спросила, считает ли он, что мальчики и мама одного из них еще живы. Он заверил, что они мертвы, ибо человек, который пытался заказать у него эту явно противозаконную услугу никогда не оставляет после себя ничего живого.

– В смысле? – заинтересовался чиновник.

– Ну, такая у него репутация.

– Он имя называл какое-нибудь?

– Да. Леший. – Мужчина изменился в лице. – Я вижу, вам знакома эта кличка? Этот человек и впрямь так опасен? Он мог убить ни в чем не повинных детей?

– Простите, но это тайна следствия. Я не могу ответить на ваши вопросы. – Сказав это, он сделал какие-то записи в своем еженедельнике. – Что еще вам сообщил покойный?

Я пожала плечами с самым честным выражением лица.

– Да все вроде. Больше ничего по делу. Дальше он стал писать, что кто-то ломится к нему в дверь. Он очень испугался, и я пообещала приехать. Затем, как вы уже знаете, я обнаружила его мертвым.

– Так… Спасибо за информацию, теперь я могу с чистой совестью объединить все эти дела в одно. Благодаря вашим показаниям, возможно, удастся продвинуться.

Я расписалась.

– И что теперь?