Душа, плененная туманом

– Но ты же красивая, – ответил он совершенно не к месту.

– И потом, – абсолютно игнорируя комплимент, продолжила я, – думаю, помимо меня, найдется тьма желающих заняться пьяным шефом.

– Ну а мне хочется, чтобы пьяным шефом занялась ты. Могу я рассчитывать?

– Ты что, дурак? Конечно, нет.

– Так я и думал. Ты разбила мне сердце, Лиза.

Еще полтора часа мы потратили на какую-то выставку. Тимуров сегодня явно решил окультуриваться, только почему вместе со мной? Иду на дно сам и всех потащу, так надо понимать?

Естественно, я считаю, что искусство – это не то что не дно, а даже конкретная противоположность дну. Но в том состоянии, в котором я находилась, оно мне никакой духовной пользы все равно не приносило. Вместо того чтобы любоваться картинами и пытаться додуматься, что хотел сказать художник, я мыслила только о расследовании. Поиски Миши и разгадка тайны – вот все, что удерживало меня от падения в бездну.

Мой личный шофер довез меня до нужного здания и в этот раз тоже вместе со мной не пошел. Когда мы подъезжали, я связалась с Катаевым, и он подтвердил, что уже дома. Так что сейчас я вышла из машины и направилась через будку охранника в элитный жилой комплекс. На этот раз в подъезде консьержка не сидела, а дверь была закрыта неплотно: очевидно, сломался доводчик. В недоумении пройдя мимо пустого стола, я по памяти отправилась к лифту. Нажала кнопку, и тут мне почудилось, что кто-то пошевелился за моей спиной. Вздрогнув, обернулась: никого. Но это же полный бред! Чего мне здесь бояться? Это не Велесов овраг, тут никто на меня не нападет. А если и нападет, я смогу дать ему отпор. Если он будет один, конечно…

Двери разъехались со всем возможным гостеприимством. Я вошла, долго мучилась, вспоминая, на каком этаже живут Катаевы, затем нажала кнопку «5», и тут внезапно какая-то тень легла на площадке перед входом в лифт. Сглотнув, я сделала шаг вперед, чтобы посмотреть, кто это, но в этот момент двери закрылись. Лифт мягко поднял меня и выпустил на пятом этаже. Честно говоря, нажимая на звонок, я рисовала себе в голове всякие ужасы, но, вопреки ожиданиям, все прошло спокойно. Анатолий Русланович быстро открыл дверь, дальше прихожей не запустил, предупредив, что его ожидает работа по дому, в частности, готовка, и рассаживаться с гостями ему некогда.

Принимая из его рук записную книжку в кожаном переплете, я спросила:

– А как же ваша домработница? – Разумно было предположить, что такой состоятельный человек обязательно нанимает прислугу для разной бытовой работы. Тем более, когда он уже месяц не имеет женщину в доме.

– Я ее рассчитал на днях, – нахмурился Катаев, явно не одобряющий такой интерес к своей жизни со стороны человека, которого он видел второй раз.

– Плохо убиралась? – закинула я удочку, не зная толком, что хочу разузнать.

– Нет, у меня финансовые трудности. До свидания.

Мне ничего не оставалось как уйти. На первом этаже консьержка ела суп из железной миски, укутанной в полосатое полотенце. Вот, оказывается, куда она запропастилась: отлучилась за обедом. Наверно, это ее тень легла на площадке: там рядом дверь, ведущая к лестнице. Никакого триллера. Что это я взялась нервничать на пустом месте? На меня не похоже.

Тимуров по-рабски смиренно повез меня в гостиницу. Я прямо в машине достала книжку и начала листать.

– Чего глаза ломаешь? – тут же накинулся на меня хозяин транспортного средства. – Приедешь в номер и прочтешь как положено. При свете.

– Лучше сломать глаза, чем чью-то жизнь.

– В смысле? – не понял Илья. Затем придумал единственное логичное объяснение моим словам: – А, ты все про этого мальчика! Думаешь, прочитаешь каракули полоумный бабы и враз его отыщешь?

– Надеюсь.

– Чем же он тебя так зацепил? Ей-богу, родная мать о нем не так сильно печется.

Я оставила выпад без ответа.

Остановившись у дверей отеля, Тимуров, естественно, попытался набиться в гости. В ход шло все: от предложения руки и сердца до лживого хвастовства о том, что он якобы быстрее всех читает, а потому вместе мы осилим записную книжку гораздо скорее. На все попытки я отвечала равнодушным:

– Отвали, а?

Он, конечно, вовсе не думал отваливать, но прямо посреди беседы (читай: монолога) я просто вышла из автомобиля и пошагала к входным дверям.

* * *

«Встать, суд идет».

Я находилась в каком-то душном, несмотря на высокие потолки и огромную площадь, помещении. Было многолюдно, но почему-то никому в голову не приходило проветрить зал.

«Мы рассматриваем дело об опекунстве Соколовского В.И…»

Я видела себя будто со стороны. Бледная, шатающаяся, со взглядом забитого в угол зверя. Забитого, но готового сражаться.

«…В связи с иском Соколовской Е.И., являющейся ему полнокровной сестрой. На данный момент опекуном является Соколовский А.Е., его дядя по отцовской линии».

Приходили какие-то свидетели, что-то говорили. Мне достаточно было услышать первую фразу, а то и просто посмотреть им в глаза, и я сразу понимала: и этот его боится.

«Суд вызывает Нину Григорьевну Орефьеву…»

«Где вы работаете?»

«В отделе опеки и попечительства тульской городской администрации».