Душа, плененная туманом

– Хованского на время задержали – это хорошо. Бандитов поймали – тоже хорошо. Но дело еще не закончено. У нас осталась работа.

– Почему у нас? Теперь все в руках властей.

– Илья, ты что? Мы должны довести это до конца. А вдруг они ничего не накопают на Хованского? Тогда он вернется к своим темным делишкам. Будет похищать людей, заманивая их в овраг, и не успокоится, пока не ликвидирует меня. С его-то связями нанять других головорезов – пара пустяков. «Файнанс Юнайтед» – весьма могущественная корпорация.

– Я думаю, глава корпорации не в курсе, что творил один из его членов.

– Господи, только не говори, что ты и есть глава!

Илья, открывающий дверь машины, засмеялся.

– Что ты, до них у меня пока руки коротки. Но со временем… Все может быть. – Мы сели, он завел мотор. – Я имел в виду другое. Ты помнишь, как он воскликнул, что корпорация затеет внутреннее расследование? Значит, он в этом сам по себе. А пока он будет сидеть в изоляторе, то не сможет нанять новых бандитов, чтобы с тобой разделаться.

– Ага, только у него есть адвокат. И друзья, наверняка, водятся.

– В любом случае, я не стану снимать с тебя охрану.

– Много она может, твоя охрана.

– Хорошо, я ее усилю. И сам буду неотлучно находиться рядом с тобой.

– А вот этого не надо. Высади меня возле отеля, и на этом мы сегодня расстанемся.

– Детка, наши отношения набирают обороты! Не поверишь, как я этому рад.

– Что ты несешь, придурок? – разозлилась я.

– Ты сказала «сегодня».

– Еще одно слово, и мы расстанемся не сегодня, а вообще.

Думаю, не стоит уточнять, что дальше мы ехали молча.

* * *

В номере я ходила взад-вперед по комнате, пытаясь сложить из кусочков пазл. Все рушилось на мотиве. Где Хованскому перешли дорогу семьи Катаевых и Гороховых? Они не знали друг друга до того, как мальчики начали дружить. Да, Надежда преподавала историю в Витином классе, но с матерью его не встречалась. Если изначальной жертвой была намечена Анна, то зачем тогда устранили и Витю, и Мишу?

Я еще долго путешествовала в пределах десяти метров, затем взялась за телефон.

– Быстро же ты соскучилась. Я ж говорю, процесс идет.

– Процесс встал, – раздраженно ответила я. – Пока у нас нет мотива, дело не дойдет до суда.

– И трупов тоже нет, – вздохнул сообщник. – Я вот что думаю. Ты рассказывала, что шла за парнем следом, так?

– Ну.

– Какое было между вами расстояние?

– Не знаю. – Я задумалась. – Шагов пятнадцать. Может, больше. А что?

– Мне кажется, он где-то там.

– Где там? В овраге?

– На территории Коломенского. Ну как можно труп вынести через ворота? Тем более три. Подумай сама.

– Не знаю. В ковре?

– Смешно.

– Ладно, что ты предлагаешь?

– Предлагаю прогуляться по сказочно красивому парку.

Я немного помолчала.

– Ты занимайся расследованием, а я поеду в парк осмотрюсь.

– Даже не думай ехать одна. Ты только что из больницы. Вдруг тебе нужно будет опереться на мужское плечо?

– Мне нужно, чтобы мужское плечо занималось в это время добычей нужной мне информации.

– Как же тяжело с вами, женщинами… Хорошо, говори, какая информация тебе нужна.

– Мне нужна связь между Хованским и Катаевыми или Гороховыми. Такая связь, которая обеспечит ему мотив. И вот еще… – Я посмотрела за окно. Внизу пролегла широкая автомобильная дорога с интенсивным движением ввиду разгара рабочего дня, а напротив возвышалось высокое здание, поделенное на сотни больших квадратов-окон. За каждым из них кипела офисная жизнь, опять же по вине рабочего дня. А за одним из них, скорее всего, и находился мой сиюминутный собеседник. – У тебя в кабинете много антиквариата?

– Не понял?

– Я спрашиваю, как обставлен твой офис.

– Ты все-таки хочешь пойти ко мне работать? Дело в том, что мой рабочий кабинет находится у меня дома. Здесь только зал для совещаний.

– И как он обставлен?

– М-м… Ты спрашиваешь меня о стиле? Не знаю, функционализм? Я не очень в этом смыслю. В любом случае, никакого поп-арта и прочего бреда из постмодернизма.

– А говоришь, не смыслишь, – покорила я Тимурова за плохую самооценку. – Если у человека старинные вещи в офисе, притом весьма дорогие, это означает, что он ими интересуется и дома их у него еще больше?

Илья на миг задумался.

– Вполне. Скорее всего, так и есть. Ты говоришь о Хованском?

– Да. Илья, займись умершим антикваром Зориным. Это может быть зацепка.

– Хорошо. Во сколько я должен провожать тебя к оврагу?

Мы договорились встретиться через час. Когда подъехали к Коломенскому, уже начинало темнеть. Мы вышли из машины. Погода снова портилась, после обеда поднялся сильный ветер, да и солнца сегодня не было.

Илья подошел ко мне, посмотрел, протянул обе ладони и убрал волосы с моего лица, закинутые на него порывом ветра.

– Откуда начнем поиски? – спросил тихо, будто боясь порушить некий интимный момент.

– С оврага, конечно. Я попытаюсь найти место, где я последний раз видела шедшего впереди Мишу. Оттуда разумнее всего начинать поиски тела.

Сказав слово «тело», я вздрогнула.

«Елизавета Игоревна? – донесся до меня голос из прошлого. – Вы должны приехать на опознание. У нас два тела».

Небо закружилось, да так лихо, словно облака нашли наверху какую-то карусель.