Душа снаружи (СИ)

− Если хочешь… Ну… Я скажу им. Ну, что не надо…

− Только попробуй. Слышишь, ты… ТОЛЬКО ПОСМЕЙ!

И я вновь орал, вновь пытался ударить его или вытолкать за дверь. Я был так же безумен, как мать, если не больше.

− Ты же сам, ну… Сам ведешь себя как… истеричная баба… И похож на девку…

«Вот спасибо за свежие известия».

Но тут я обнаружил, что он прижимает меня к стене, как не раз уже делал в коридорах. Вот только сейчас мы были одни. А дыхание его было частым, прерывистым. И зрачки расширились. Он стоял слишком близко.

− Эс-стервия, − произнес он столь ненавистную мне полную форму моего имени. Имени, которое могло быть как женским, так и мужским. Будто издевательство, будто с меня и так не хватит неопределенностей.

Я попытался вывернуться, но он держал крепко.

− Вот я думаю, − выдал он, наконец вполне законченное предложение, − А может, ты и впрямь девчонка? Может, мне стоит узнать это? Ведь если так… То девчонок бить нельзя.

На секунду меня точно громом поразило. Я хотел пнуть его коленом в пах, но он предвидел мой маневр и навалился сильнее, так, что я уже больше не мог пошевелиться.

Я был отвратителен сам себе. Он тоже был мне отвратителен. Но проклятое тело считало иначе.

− Так я думал… Эс-стервия.

Хлопнула дверь, оставив меня в полутемном помещении. В раковине вода переливалась сквозь край. Горели губы, горело лицо. Я наскоро засунул голову под кран. А потом вышел из уборной.

Школьный коридор казался бесконечным. Все куда-то исчезли. Каждый мой шаг по лакированному паркету отдавался гулким эхом. Я спустился по лестнице. Они ждали на крыльце. Все, включая Ройана. И что-то обсуждали с таким жаром, что даже не сразу заметили, как я подошел к ним.

− Что с лицом? − спрашивал один его приятель, пихая его в живот.

− Что с губами? − вторили ему другие парни, гогоча. − Кто тебя так понадкусывал?

Я подошел ближе. Они так разошлись, что не замечали меня. Все выкрикивали догадки, перебирая имена одноклассниц.

Наконец я подошел почти вплотную.

− А что этот… − неуверенно начал кто-то.

− Вы забыли про меня. Всех вспомнили, а меня забыли. Что же. Будьте уверены, мне тоже очень понравилось.

Я приблизился к нему вплотную, точно желая клюнуть в губы.

Его лицо сказало все. Доказательств не потребовалось.

Я медленно пошел домой. Никто не пошел следом.

А дома я вновь тщетно пытался отмыть фантомную грязь, как делал это совсем недавно. Только не грязь это была. Этот случай ясно дал понять, что дурацкое мое тело реагирует на любые прикосновения, и неважно, какие чувства я испытываю. Мало того, оно жаждет их, требует их, точно ненасытный зверь. И ему плевать и на пол, и на возраст, и практически плевать на внешний вид. Главное, насытить бесконечный тактильный голод.

Я быстро учился. Девушек привлекал мой печальный пришибленный вид и то, что в моих глазах они все, абсолютно все были прекрасны. Парней, что играли за другую команду, и готовых на эксперименты вел некий внутренний радар. Кажется, он есть у всех людей, охочих до приключений. Как у животных, что за версту чуют особь своего вида.

Конечно, в Виррах я не мог развернуться по полной, но я вскоре сбежал в столицу и уж там отрывался как мог. Просто чудо, что я не подхватил никаких заболеваний.

Вот только я так и не научился заводить друзей. И после каждой бурной ночи пустота внутри становилась еще больше, требуя как можно скорее ее заполнить. Я не научился раскрывать душу, напротив, постоянно сидел в страхе, что кто-то хоть мельком увидит меня под маской этого развеселого мальчика-девочки, завсегдатая всех тусовок.

А если кто-то все же пытался сблизиться, я сбегал. Так было проще. Легкие веселые поверхностные встречи. Плотские радости. А потом беги, Эсси. Беги и не оглядывайся. Одно дело − твои внутренние тараканы, и совсем другое − то, что дремлет внутри тебя и вот-вот вырвется наружу. Маска должна стать твоим лицом, Эсси. Красивая, нарядная маска, такая, что всем нравится, мальчикам и девочкам. Улыбайся. Шути. Пой. Хоть это ты умеешь. Главное, вовремя уходи и не задерживайся.

Вот только износилась моя маска. Посерела, поистрепалась. Кое-где сквозь нее уже проступал оскал. Мне нужно было время, чтобы сделать ее вновь яркой и блестящей. И надежно закрывающей лицо.

========== Часть 1, глава 5 “Двенадцать “Э” и их потомки” ==========

Мы с Шу разжились бутылкой портвейна и шагали вдоль набережной, передавая ее друг другу. Ударили первые заморозки, и наши кеды то и дело скользили по корочке льда, образовавшейся на асфальте. Поэтому шли мы очень неспешно, хотя уже начинали замерзать. Особенно непросто приходилось рукам: пальцы уже начинало покалывать.