Душа снаружи (СИ)

Парень и впрямь вздрогнул. Уставился на меня во все глаза. Но вопреки моим ожиданием не попятился прочь, а остановился. На лице его отразилась судорожная работа мысли. Он был из тех, кого можно было читать, как открытую книгу. Вот сейчас он, во-первых, соображал, что сказать. А во-вторых, гадал, «мальчик или девочка».

Я улыбнулся ему. Порой моя улыбка выглядит жутковато, потому что как правило, я пытаюсь прикрыть ей какую-нибудь жесть, что творится в голове. Но тут она вроде сработала.

– Привет… – ответил парень.

В глазах его прямо засквозило облегчение – ну надо же, я сумел начать диалог! Но тут же облегчение вновь сменилось паникой: ведь диалог-то теперь надо как-то продолжить. Бедняга, нелегко таким приходится, особенно в школе.

Я вынул бутылку с водой, сделал глоток, прокашлялся. Ладно, болтать я умею. Правда, вечно болтаю лишнее, но зато речевого затыка не наблюдается.

– У вас сегодня праздник?

Он кивнул.

– А почему ты один? Где твои друзья?

И поскольку я не был уверен, сколько моему собеседнику лет, может он еще слишком юн для тусовок, то добавил:

– Или семья?

Он сник. А потом неуверенно пробормотал, еле слышно:

– Их нет…

Я замер. Нет, не зря же мне показалось, что что-то здесь неладно.

– Кого нет?

– Друзей, семьи. Они… – он собрался продолжить, но будто одернул сам себя и поджал губы.

Я нервно закурил, держа паузу. Вот уж угораздило. Что он имеет в виду? Он сирота и живет в приюте? И как я смогу ему помочь в таком случае?

А он отвлекся – уставился на мои сигареты. Да, выбор непривычный, не только для девушки, но и для взрослого мужика. «Столяр крепкие». Ядерная адская штука. Но именно к ним я привык.

– Это самое… Давай-ка поподробнее. У тебя нет семьи…

Он резко замотал головой.

– Да нет! Я не так хотел сказать… Просто родители сейчас уехали…

Я глубоко выдохнул.

Но тут парень продолжил:

– Просто это… Моя сестра попала в тюрьму. А они уехали. Я просто не знаю, куда, к кому…

С пацана наконец спал ступор, и теперь слова посыпались одно за другим:

– Кимми, ну, моя сестра, она сказала, все нормально будет. Никто не узнает. А Налия с ней спорила… Налия – это ее подруга, ну и моя тоже. Я знал, что она в итоге согласится. Но их забрали. Я хотел позвонить кому… Но все телефоны у Ким… Это же все ее друзья. А я никого не знаю, кроме Налии.

Да уж, неудивительно. Что ты, никого не знаешь. С такими-то навыками коммуникации. Что же тут можно сделать? Он явно не хочет посвящать родителей в эту историю. А похоже, придется. Надеюсь, они у него будут поадекватнее моих… Пускай пока выговорится, это же сколько он тут бродит как неприкаянный? Потом я задам пару вопросов. Надо узнать, что такое сделали его сестра с подругой. Наверняка, наркота, попались на продаже или хранении. Судя по градусу отчаяния пацана. В столице многие мои знакомые попадались на таком. Чего там говорить, я и сам ходил по лезвию бритвы. Вопрос, в том, насколько серьезно дело. Если какая-то растительная шняга, гашиш или шишки, то еще ладно. А вот если чего потяжелее…

Я украдкой оглядел своего собеседника. На первый взгляд в нем не было ничего, что выдавало бы неблагополучие. Кроссовки и края джинсов замызганы, но это из-за того, что он давно шлялся по городу. Ночью ведь был дождь. Он в растерянности, значит, такая ситуация для него в новинку. Речь его, пусть и сбивчивая, была довольно правильная. Пару раз он употребил мат, но слова эти явно были ему непривычны. Он будто использовал их намеренно. Чтобы я не подумал, что он задрот-ботаник какой-нибудь. Меня это прямо растрогало. В любом случае я решил, что помогу ему. Неслучайно же из всего города, из всех прохожих он выбрал меня. Не лучший выбор, конечно, но я уж сделаю, что смогу.

– Как тебя зовут? – спросил я, когда он закончил свои сбивчивые объяснения. Из которых я все равно ни черта не понял.

– Братишка. Ну, на самом деле, нет, – он, смущаясь, отвел глаза. – Арти-Тэмиэн. – Это они меня так зовут. Кимми как-то притащила меня на репу к одной группе. А у них гитарист спрашивает, типа какого тут делает это малолетка? А Ким ему: «отвали, козлина, это вообще-то, мой братишка!» Ну как-то и привязалось… А имя у меня ужасное, уж лучше так.

– У меня тоже имя − жуть! – обрадовался я. – Поэтому лучше просто зови меня Эсси. Так, а теперь поподробнее: за что и кого забрали?

Следующие пять минут я откровенно ржал. И никак не мог успокоиться. Хотя Братишка уже начал поглядывать на меня с недоумением и некоторой обидой. Но я смеялся вовсе не над его бедой. А над тем, как все, оказывается, легко разрешить. Я успел вообразить себе целую драму с приютом, наркотиками, убийствами и еще черт знает чем, а на деле все оказалось так просто.

– Извини, – я поднялся со скамейки. – Пошли, разберемся.

– Ты… Ты поможешь им?

– А зачем тогда ты все это мне рассказывал?