Душа снаружи (СИ)

− Что-то там неладно с нашими родителями. Мы спрашивали, они не признаются.

А потом мы просто пошли вперед, болтая. Не уточняя, куда и зачем мы собственно идем.

Кимми, уже полностью расслабившись, вовсю рассказывала об их городе, друзьях, любимых группах. Братишка прервал этот словесный поток, вдруг развернувшись, и встав у нас на пути.

− А ты, − он посмотрел на меня с надеждой, − ты будешь с нами дружить?

Какая прелесть. Последний раз такой вопрос я слышал лет в шесть. И то потом тот мальчик предпочел катать машинки с Ройаном Алланом и его шайкой.

Братишка смутился, но тут же исправился:

− Будешь с нами пить?

Налия и Кимми засмеялись, но тоже уставились на меня в ожидании. Тут трухлявый пень, и тот бы расчувствовался.

И мы шли дальше, судя по всему, к кому-то в гости. По пути то и дело ребята встречали знакомых, и каждому из них Кимми торжественно объявляла:

− Это Эсси. Он − из Вирров!

Будто я какой-нибудь премьер-министр, не меньше. И после того как их приятели, в свою очередь, представлялись, она делала чуть угрожающее лицо и сообщала, что мы вообще-то спешим. Налия внимательно наблюдала за всем этим, не скрывая веселья. Незаметно подмигнула мне.

И я поймал себя на мысли, что мне с ними невероятно легко и спокойно. Мне нравилось, как они общались, постоянно подтрунивая друг над другом, но без откровенных колкостей. Нравилось, как они рассказывали о своем городе, о своей тусовке − приправляя все байками и остротами.

И было нечто неуловимое, что объединяло этих троих. Что-то что отличало их от остальной симпатичной богемной молодежи. Я пока не мог понять, что именно.

У них явно было какая-то тайна. Которую, они вроде бы были готовы доверить мне, но пока не решались. То и дело я ловил на себе чей-то вопрошающий взгляд. Иногда кто-то пытался сформулировать некий вопрос, но слова не находились. А порой они быстро переглядывались, думая, что я не вижу.

В любой другой схожей ситуации я бы, наоборот, заподозрил что-то нехорошее. Я же тот еще параноик. Но только не с ними.

Мы вновь свернули к реке. Дома в этой части города были старые, но симпатичные, краска на фасадах подновлена. По стене одного из них ползли заросли огненного винограда.

− Мой дом, − объявила Налия. − Мы тут постоянно ошиваемся. Мать моя дома бывает редко, но не из-за нас, ты не подумай! Она любит молодежь, просто постоянно в разъездах. Так что считай, мы все тут живем. Да ты заходи, не стой на пороге!

И когда она чуть посторонилась в дверях, пропуская меня, мой взгляд привлек необычный кулон на ее шее. Медуза с очень длинными щупальцами. Тонкая работа из серебра. Она раскинула щупальца сетью, будто собираясь схватить кого-то. Это украшение явно не было штампованным, из тех, что можно найти в каждой лавке. Оно, скорее всего, было сделано на заказ.

Налия стояла на пороге и внимательно смотрела на меня, улыбаясь. В ее глазах не было ни капли узнавания. Только живой радостный интерес к новому знакомому. А у меня сердце забилось чуть быстрее. Потому что я уже видел эту медузу. Точно такая же была нарисована на туристическом проспекте Тьярегорда, что лежал в моем рюкзаке. Послание от невидимой незнакомки, которую я встретил в заброшенном городе «не здесь».

========== Часть 2, Глава 4 “Наставник” ==========

Войдя в квартиру, я обнаружил, что хозяйка ее вообще неравнодушна к медузам. Вдоль стен в кухне-гостиной было расставлено множество холстов. На каждом из них − улицы, причудливые здания и размытые силуэты прохожих. Встречались также леса и горы. Но одно было неизменно − в воздухе парили медузы. Большие и маленькие, полупрозрачные, порой едва различимые. И в каждом пейзаже они смотрелись очень органично. Будто там им самое и место, в городе или в лесу, а вовсе не в водах океана.

Часть медуз переместилась и на сами стены − они цепочкой плыли к потолку.

Налия краем глаза наблюдала за тем, как я разглядываю ее картины. Когда она отвернулась к холодильнику, где уже вовсю хозяйничала Кимми, вытаскивая и расставляя на столе бутылки с различным алкоголем, я не удержался и безотчетно провел рукой по одному из холстов. Не уверен, что картины можно трогать, но как-то само так получилось. Мне хотелось попасть в мир, нарисованный ее кистью.

Мы устроились на полу в гостиной, соорудили целое гнездовище из многочисленных подушек и пледов. Заказали пиццу, немного посоревновались в смешивании коктейлей.

Смотрели фильм ужасов, который назывался «Шлюха-вервольф придет за тобой». Кино было довольно старое, и, так скажем, его содержание полностью соответствовало названию. Но от него просто глаз было не оторвать, со всей его уродливой и нелепой бутафорией, маразматичными диалогами и сюжетом. Настолько плохо, что прекрасно. Где-то на середине фильма у меня вырвался смешок, который быстро перерос в истерику. Я не мог остановиться, сполз на пол, где и остался лежать, у меня заболели ребра, по щекам катились слезы, но остановиться я не мог, это было выше моих сил.