Душа снаружи (СИ)

Затем я направился в городской парк. Там тоже было полно народу: они лежали на газоне, сидели стайками на скамейке или неспешно бродили туда-сюда.

Я собирался достать свой блокнот, перечитать записи, и возможно, сделать новые. Все пока шло хорошо, даже слишком, но я-то знал себя. И недели не пройдет, как опять что-нибудь выкину. Поэтому лучше продолжить самоанализ. К тому же я обнаружил, что опять позабыл многие детали моих путешествий в “не сюда”.

Но от мыслей сильно отвлекали празднующие студенты. Какая-то дурацкая зависть охватила меня. Они все были такие счастливые и красивые. А главное, дружные. Будто они все были заодно, все знакомы сто лет. И встречаясь, бурно радовались друг-другу. В Виррах тоже были разные мероприятия для молодежи: сборы, выпускные из средней и старшей школы, но это совсем не походило на праздник. Так, сумрачные шествия в тяжелой неудобной парадной одежде, долгие линейки, унылое чаепитие с тортом – огромным, впечатляющим, украшенным золочеными вензелями королевского семейства, и, к сожалению, абсолютно несъедобным, сплошь состоящим из жирнющего крема, липкой патоки и обсыпки, об которую можно было сломать зуб.

Я смотрел на эту совсем другую, свободную молодежь и грустил. Опять накатила волна острой жалости к самому себе, от которой стало противно. Нашел, тоже, из-за чего расклеиваться.

Я перевел взгляд на небо и попробовал полностью очистить мысли. Наблюдать за облаками, отстраненно наблюдать за их перемещением и больше ни о чем не думать. Старый как мир метод. При взгляде на небо сразу ощущается масштабность вселенной. Сразу чувствуешь себя песчинкой. Крошечной песчинкой, у которой просто не может быть больших проблем. Это, конечно, иллюзия, но она работает, какое-то время.

Но солнце светило слишком ярко, глазам быстро стало больно. Так что пришлось оторвать взгляд от неба. Теперь все силуэты казались темными, едва различимыми. И кто-то стоял напротив моей скамейки и смотрел на меня. Я протер глаза, прикрыл их на несколько секунд. Когда зрение, наконец, восстановилось, я бросил осторожный взгляд в сторону наблюдателя. Посмотрел и сразу расслабился. Это был всего лишь парнишка лет тринадцати, чем-то сильно расстроенный. Он нервно теребил край футболки, слишком большой для него. С футболки грозно скалилась неведомая чешуйчатая тварь, и на ее фоне лицо пацана выглядело еще более растерянным, даже беззащитным.

Поймав мой взгляд, он ужасно смутился и тут же уставился в противоположную сторону. Выдернул из кармана телефон и начал что-то сосредоточенно в нем изучать. Я был уверен, что там вовсе не было наплыва новых сообщений. Парень, продолжая залипать в телефон медленно двинулся прочь. Я уже и забыл о нем, когда спустя пару минут, он появился снова. Сделал круг вокруг газона. Присел на лавку напротив, достал сигарету, долго и мучительно щелкал зажигалкой, пока не закурил, опять долго-долго рассматривал свой телефон, что-то искал в карманах – словом, изображал бурную деятельность. Но как только я поворачивал голову, он тут же принимался таращиться на меня.

Хм, забавно. Нет, я видел себя в зеркало. Я понимаю, что большинство парней видят во мне девушку, на их взгляд, симпатичную. Пусть и без груди. Желающие познакомиться находятся почти каждый день. Но обычно это все-таки мои ровесники, а не вчерашние дети. А вот поймет он, что я мужик, интересно, насколько это травмирует его психику? Тут же все-таки не столица…

Ладно, черт с ним. Пусть глядит, если ему так хочется. Насмотрится, да уйдет. Жалко его правда: бродит тут, один, совсем без друзей.

И так прошел, наверное, целый час. Парнишка все не уходил. Он появлялся то тут, то там, но всегда оставался в поле видимости. Я занялся перечитыванием записей в блокноте, и вновь выбросил его из головы. Спустя час поднял голову, и вот, снова он!

Однако, теперь парень шел целенаправленно ко мне, очевидно, набравшись смелости. Я сделал вид, что не заметил его маневра, чтобы не спугнуть. Но он спугнулся сам, в последний момент резко свернув в сторону. Я недоуменно поднял на него глаза. Какая же паника была у него на лице. Вдруг случилось что-то серьезное? А я тут сижу, возомнил себя мечтой всех подростков, блин. Может, лучше спросить у него, в чем дело и закончить наконец эту игру в гляделки?

Но было поздно – парень уже быстро шагал прочь. Догонять его было бы делом лишним.

Я попытался вновь вернуться к своим делам, но теперь пацан просто не шел у меня из головы. Будто что-то неправильное происходило. Будто я позволил случиться чему-то плохому.

Поэтому, когда он появился вновь, я даже обрадовался. Он опять начал нарезать круги вокруг моей скамейки: с каждым кругом он уменьшал диаметр и проходил все ближе.

– Ну, привет! – как можно дружелюбнее сказал я, когда мальчик достиг зоны слышимости.

И внутренне содрогнулся: до чего же я охрип, оказывается. Сейчас только напугаю ребенка. Девушка с голосом пропитого бомжа, просто очаровательно.