Душевная болезнь Гоголя

Сам Гоголь называл свою болезнь «периодической». Он писал своему современнику Дондукову в одном из писем: «Овладела мною моя обыкновенная периодическая болезнь, во время которой я остаюсь как бы в неподвижном состоянии в своих покоях в продолжение двух-трех недель». Популярные московские врачи, наблюдавшие и лечившие Гоголя в последние дни его жизни (Овер, Полунин, Варвинский, Тарасенков, Эвениус, Сокологорский, Клименков и др.), не были психиатрами. Среди них были хирурги, окулисты, терапевты, и они ставили соматические или неврологические диагнозы. Многообразие проявлений болезни Гоголя, трансформация синдромов затрудняли трактовку диагноза. Некоторые авторы вообще отрицали наличие душевного заболевания у Гоголя на том основании, что, по их мнению, психическое расстройство не могло привести к гибели. Врач Шереметевской больницы Алексей Терентьевич Тарасенков, присутствовавший при последних днях и часах жизни Гоголя, хоть и не был психиатром, но в своей практике иногда наблюдал таких больных, о чем свидетельствуют опубликованные им статьи: «Помешательство ума после холеры», «Об умалишенном, у которого после смерти найден кусок дерева в желудке», «Несколько случаев перемежающегося сумасшествия». Но это были единичные наблюдения, а с такими психическими расстройствми, как у Гоголя, ему, видимо, не приходилось сталкиваться. Остается загадкой, почему врачи не заподозрили душевную болезнь, о которой говорила вся Москва, и не пригласили на консультацию психиатров. Терапевт Александр Иванович Овер, к которому Гоголь иногда обращался с жалобами на «прекращение работы кишечника и желудка, замедление пульса, похолодание конечностей, на боли в разных частях тела», говорил коллегам: «Несчастный ипохондрик. Не приведи бог его лечить. Это ужасно».

После смерти Гоголя свои рассуждения о его болезни написал врач А. Т. Тарасенков: «Одни называли болезнь “нервической лихорадкой”, другие воспалением в мозгу, третьи – расстройством умственных способностей и считали, что умер голодной смертью. В Гоголе все имело особый характер, и болезнь его выходила из ряда обыкновенных, часто встречающихся, ее трудно выразить одним словом и назвать по имени. Я сам в недоумении от всего, что касается натуры Гоголя. Признаки болезни состояли в болезненной чувствительности живота, неправильном отделении кишечника, при этом ощущал слабость сил и упадок духа. Можно предположить ипохондрию, но, в отличие от нее, он не любил лечиться. Можно назвать болезни тиф, гастроэнтерит, мания религиоза, что и было сделано. Трудно признать тиф за нервную горячку, он имеет другие признаки. На воспаление мозга (менингоэнцефалит) указывают многие симптомы, но не было ни конвульсий, ни параличей. Нельзя говорить, что умер от голода, так как не вовсе был лишен пищи, исключая последние три дня. Нет причин предполагать и сумасшествие, так как был в сознании и памяти. Из всего каталога болезней трудно выбрать одну. Само творчество потрясло его здоровье»[41]

.

Доктор Иноземцев, приглашенный к умирающему Гоголю в качестве консультанта, расценил заболевание предположительно как «катар кишок». Поразительно, что Гоголь, незнакомый с психиатрией, но, как мастер слова, дал описание своих болезненных проявлений почти с точностью психиатра-профессионала. Современным психиатрам остается только применить к этим описаниям соответствующую терминологию.

Даже 100 лет спустя после смерти Гоголя психиатры затруднялись поставить точный диагноз заболевания Гоголя. Интересны рассуждения профессора-психиатра А. Н. Молохова из Кишиневского университета, он писал в 1967 году: «Никаких кататонических проявлений у Гоголя не было. Поведение до конца оставалось продуманным. Убеждение в неизбежности смерти диктовалось направленностью мышления, обусловленное тревогой и отчасти слуховыми галлюцинациями. Эмоциональность была напряжена. Инстинкт самосохранения угас. В современной психиатрической систематике еще нет такого очерченного заболевания, к которому уверенно можно было бы отнести болезнь Гоголя. Много данных за вялый шизофренический процесс, протекающий в виде его простой апатической формы… Не просто устранить распространенное среди психиатров мнение о шизофрении Гоголя. Главным документом, говорящим против шизофрении, остаются его адекватные письма к матери».

После анализа болезненных проявлений профессор Молохов делает вывод: «Болезнь нужно определить как патологическое развитие личности с паранойяльным изменением мышления»[42].