Два крепких орешка для Золушки

— Какое счастье! Ты в полном сознании. Я тоже.

— Кто ж его так? Неужели Ольга в невменяемом состоянии? Ты сможешь держать меня за руку? — спросила Наташка.

Не отвечая, я крепко вцепилась в нее. Вдвоем мы осторожно придвинулись к телу, и только подруга решилась протянуть к сумке руку, как ее опередила подскочившая Ольга. От неожиданности мы попятились и присели.

— Это мое! Здесь мой баланс! — шмыгнув носом, твердо пояснила она бывшему сторожу и резко рванула сумку на себя. Тело бедняги дернулось, Наташка заорала. — И этот нож тоже наш с мамой! Нам сосед три года назад новую ручку сделал. Он подтвердит. На ней его личное клеймо — буква «Х». Косой крестик. «Харитонов», значит.

Сумку Ольге удалось вернуть себе без проблем, а вот с ножом пришлось повозиться. Она даже зарычала от остервенения, с которым пыталась вытащить его из тела. Нам показалось, что покойный ожил и по мере возможности оказал сопротивление.

Так быстро мы с Наташкой бегали всего несколько раз в жизни, а потом, забившись в машину, тряслись нервной дрожью. Наконец, спокойно помахивая сумкой в одной руке и ножом в другой, подошла Ольга. Я и подруга не сразу поняли, почему она пытается вломиться в закрытую заднюю дверь, не предпринимая попытки ее открыть. В глазах у девушки вольно плескалось безумие.

4

— Сейчас это свихнувшееся очень «частное лицо» мне всю машину искромсает! — вскрикнула Наташка и благоразумно рванула вперед. Проехав метров сто, развернулась в обратную сторону. Остановившись напротив безумицы, мы с опаской ожидали от нее новых фортелей. Но Ольга повела себя довольно спокойно. Выронила нож, но даже этого не заметила. Сумку она утратила чуть раньше. Несчастная заливалась горючими слезами.

— Кажется, кризис миновал, — с облегчением вздохнула Наташка. — Поговорила минутку сама с собой и очухалась. Ир, остатки пододеяльника у тебя под ногами! Только все не забирай.

Я прекрасно поняла, что подруга имела в виду. Из машины мы выскочили одновременно. Наталья — с твердым намерением усадить идиотку в машину и, если потребуется, предварительно скрутить ее в бараний рог. Я со своими кусками пододеяльника понеслась подбирать валявшиеся недалеко друг от друга сумку и нож. С застегнутой на молнию сумкой осложнений не возникло. А вот с ножом… В конце концов я, предварительно закрыв глаза, ухитрилась подхватить его куском материи: просто не могла смотреть на размытые дождем кровавые разводы на асфальте. Возвращаясь к машине, подумала, что почти копирую недавнее поведение Ольги.

Царившее в салоне напряженное молчание было прервано только с моим появлением.

— К-куда ты лезешь с орудием преступления! — рявкнула Наташка через приоткрытое окно. — Надо его закопать где-нибудь здесь. Улика все-таки!

— Улики нельзя закапывать, — наставительно заметила я.

— Тогда сбегай и верни нож сторожу. На старое место.

— На фи га он ему на том свете? Уж лучше закопаю. Нож в одной ямке, тряпку в другой. Чтобы никто не догадался.

— Боже мой! — простонала Наташка, бессильно уронив руки на руль. — Две кретинки на одну мою умную голову — это уж слишком.

— Не богохульствуй, — смиренно попросила я. — Слово «кретин» на добром латинском языке означает «христианин». Не понимаю твоего недовольства. Ольга, ты очухалась, или как?

— Она еще «или как». Тщетно пытается вспомнить, за что «приголубила» сторожа кухонным ножом с пометкой «Х». Помнится, всегда с трудом хлеб нарезала — сил не хватало, а тут сидит выпендривается. Киллершу из себя корчит.

— Он был отвратительным типом, — всхлипнула Ольга. — Вечно пьяный и сальный такой. Все время мне гадости говорил, приглашал в свою сторожку. И изо рта у него воняло хуже, чем из соседского туалета. Вот уж с кем не пожелала бы разделить даже смертное ложе. Неужели мы с ним в одной компании валялись? Как же я его не заметила?

— В следующий раз будь осмотрительней. А может, ты все-таки сторожа заметила? Только инстинктивно, на уровне подсознания. Потому и вылезла, обустроившись в отдельной луже. Ир, ты долго вот так стоять будешь? Руки как крылья. Ах, да! Сейчас достану саперную лопатку. Господи, так не хочется вылезать из машины. Промокла насквозь. Сумку пока бросим в багажник. Замечательно, что дачников нет.

— Что ж тут замечательного? — равнодушно возразила Ольга. — У нас большая часть участков и раньше-то всегда пустовала. Даже летом. Прежние владельцы вымирают, новых не дождешься. Знаете, как жутко ночевать при малом скоплении народа? Разве покупателям в наше время нужны четыре сотки? Да еще вдоль линии электропередач. Сторож там неизвестно чего караулил. Причем бесплатно. Хотя ему, кажется, негде было жить. А кому такой мерзкий тип нужен? Хоть сейчас прибился к месту…