Два крепких орешка для Золушки

Сидеть на согнутых ногах было уже невмоготу. И чем больше я об этом думала, тем больше давало себя знать неудобство. Но едва мы приблизились к месту происшествия, как я вообще перестала себя ощущать. Присутствие машин «скорой помощи», ППС, милицейского микроавтобуса и просто людей в форме и в штатском говорило о том, что мы с Наташкой и вправду не дуры-бабы. В отличие от «частного лица» Ольги, именно в этот момент надумавшей пожалеть безвременно погибшего сторожа-слизняка Николая Васильевича, фамилии его она не помнила. Да еще во весь голос при открытых окнах и с орудием убийства, валяющимся по соседству со мной. Просьба, с которой Ольга обратилась к Всевышнему, вынудила Наташку сквозь зубы отдать ей приказ немедленно прекратить вой и вообще заткнуться. Зачем Спасителю меркантильный олух? Иначе, по латински говоря, пастух. Даже если у него приличный стаж работы на этом свете по смежной профессии — сторожем. Все стадо агнцев Божьих перебаламутит.

— Надо же, как все удачно складывается, — с удовлетворением отметила подруга, едва мы миновали опасную зону. — Зря я переживала, что без нашего вмешательства сторожа не найдут и не похоронят. Впрочем, довольно быстро сообразила: наше присутствие лучше заменить отсутствием. Как только сопоставила дождливую погоду, заставившую Ольгу преждевременно выползти из транса на дорогу, ее сумку под боком у покойника и опознанный ею в качестве своего кухонный нож… Слышишь меня, мадам идиотэс? Тебя подставили! Блин, опять спит. Если не притворяется. Ир, ты со мной согласна?

— Да. Мне бы ноги протянуть… Нет, лучше вытянуть. Но только не на нож! Как назло, нескончаемый поток машин. Твое тлетворное влияние!

— По чему мое?

— Потому что стоит тебе где-нибудь остановиться, к чему-нибудь приглядеться или что-нибудь организовать для себя лично, как у окружающих моментально проявляется инстинкт стадности. Сейчас одна радость — темнеет быстро.

— Нашла чему радоваться. Терпеть не могу, когда чужими встречными фарами в мои собственные светят. А если ты боишься расстаться с ножом засветло, давай остановимся и перекинем его под ноги Ольге, пока она спит. В конце концов он раньше использовался ею в мирных целях. Капля воображения, и мысленно перекуем нож на картофелечистку.

— Нет! — заорала Ольгуня, на всякий случай задирая ноги на сиденье. — Лежит себе там у вас и пускай лежит. Иришка, может, тебе перебраться ко мне?

— Не может! — простонала я. — Уже совсем ног под собой не чую, — все отсидела.

Наташкино раздражение не смягчила даже замаячившая впереди перспектива свободного передвижения по скоростному шоссе. Она чертыхнулась и остановилась почти на выезде, ворча, что ее, как всегда, оставляют крайней. Один на один с тесаком убийцы. Однако подруга в плане предстоящего одиночества основательно ошиблась. Пока меня без особых церемоний, но с большим трудом пытались вытащить из машины, к нам неслышно подошел человек в милицейской форме. Козырнув, поздоровался и представился инспектором ГАИ, скороговоркой назвав фамилию, имя, отчество, которые тут же вылетели у меня из головы.

— Перебрали? — кинув острый взгляд на Наталью Николаевну, но вроде как имея в виду мою скукоженную личность, спросил он скучным тоном, не предвещающим ничего хорошего.

— С чего это вдруг такое взбрело в вашу официальную голову? — надменно поинтересовалась подруга.

— Вообще-то, прежде чем вытаскивать женщину наружу, я рекомендовал бы вам сначала отстегнуть ее от ремня безопасности. До «бетонки» не подбросите? Вам помочь? — Инспектор вежливо, но решительно отстранил растерявшихся дам в сторону. — Куда ее? На заднее сиденье? Дверь пошире откройте. Где ж вы так перепачкали пассажирку?

Я замерла, с ужасом следя за руками перегнувшегося через меня гаишника, оперативно отщелкнувшего кнопку замка ремня безопасности и тем самым несущего реальную угрозу нашей общей безопасности.

— Не трогайте ее своими руками! — заорала «въехавшая» в ситуацию Наташка. — У нее приступ радикулита. Мы беднягу еле втащили. При посадке нечаянно извозили… и женщину, и себя. Не сколько раз роняли. Ну и что? За чем вы освободили больную от ремня? Не дай бог, выпадет на дорогу, потом не соберем. Нас просто достали ее стенания, хотели сменить ее положение на более удобное. Ну уж если посамоуправствовали с ремнем, исправлять пока не надо. Ир, давай крепись, сейчас из-под тебя ноги вынем. Вы, молодой человек, можете немного приподнять Ирину? Да что там спрашивать, конечно, можете. Я только с противоположной стороны влезу. Вы пока на подстраховке. Вместо ремня. Ольга, не путайся под ногами, брысь на место! Готовь посадочную площадку для господина инспектора.

Бурная Наташкина деятельность привела к моему мучительному освобождению. Даже слезы из глаз брызнули.