Двадцать лет спустя

Эйвери отправила своему агенту электронное письмо, подробно расписывающее зарплаты ведущих информационно-аналитических программ за последние двадцать лет, с поправкой на инфляцию и согласно рейтингам. Электронная таблица включала ведущих «Даты», «20/20», «48 часов» и «60 минут» вместе с рейтингом Нильсена для каждой программы.

– Эйвери, – сказал Дуайт с заметным скептицизмом в голосе. – Ты в Нью-Йорке встречаешься с другими сетями?

– Нет же. Я бы никогда не пошла на встречу без своего чертовски устрашающего двухметрового агента с его безупречным костюмом и идеально наманикюренными ногтями. Я начинаю сомневаться в твоих навыках ведения переговоров, но ты все еще чертовски пугаешь большинство людей. В Нью-Йорке я охочусь на историю, вот и все.

– Нам надо поговорить о предложении Жермена.

– Нет. Пока он не сделает серьезного предложения. Послушай, ты говорил найти тебе контент на следующий сезон. Я его нашла.

– Хорошо, – сказал Дуайт и после долгой паузы добавил пришибленным тоном: – Дай мне тридцатисекундное резюме этой истории, отправившей тебя в Нью-Йорк. Начинай.

– Нью-Йоркское бюро судебно-медицинской экспертизы недавно идентифицировало останки жертвы одиннадцатого сентября с использованием новой технологии ДНК. Я разговаривала с медицинским экспертом, доктором Ливией Катти, и она готова показать мне изнутри новую технологию, которая, по ее мнению, является существенным прорывом в идентификации двадцати тысяч неопознанных останков одиннадцатого сентября, которые до сих пор хранятся в криминалистической лаборатории.

– Звучит интересно, и время работает на эту осень. Но я не уверен, что это интересно для полнометражного фильма.

– Я только начала. Я разыскала Эмму Кайнд, сестру женщины, которую идентифицировали. Я искала личную сторону истории. Что-то, что имело бы шанс выделиться этой осенью, когда все остальные будут снимать истории о двадцатой годовщине одиннадцатого сентября. Потом я узнала, что идентифицированные останки принадлежат женщине, которой грозило обвинение в убийстве. В момент гибели Виктории Форд предстояло предстать перед судом за убийство своего женатого любовника – богатого писателя по имени Кэмерон Янг.

– Погоди минуту, – сказал Дуайт. – Откуда я знаю это имя?

– Потому что в девяностых он написал череду бестселлерных триллеров. Судя по исследованию, которое я провела за выходные, он был очень популярен. Его книги занимали первые места во всех списках и продавались по всему миру. Миллионными тиражами. В то время его смерть стала громким событием. А потом, как раз когда расследование этого пикантного убийства заинтересовало всю страну, произошло событие, которое его затмило.

– Одиннадцатое сентября.

– Именно. Почти все забыли про Кэмерона Янга и убившую его любовницу и вполне понятно переключили свое внимание на новую и реальную угрозу того, что терроризм придет к нашим берегам.

– Ладно, – медленно протянул Дуайт. – И каков твой подход? Останки жертвы одиннадцатого сентября принадлежали осужденной убийце? Не уверен, что это подходящая жизнеутверждающая история для двадцатой годовщины.

– Забудь про жизнеутверждающую. Забудь про двадцатую годовщину одиннадцатого сентября. Это просто крючок. Я планирую изучить расследование убийства Кэмерона Янга. Эта документально-криминальная история не оставит камня на камне от всего, что я снимала раньше.

– Я не понимаю. Дело было открыто и закрыто, так?

– Не обязательно. Эмма Кайнд рассказывает захватывающую историю о своей сестре. Виктория Форд может быть виновна дальше некуда, но что-то подсказывает мне, что это не вся история. Что-то вызывает у меня желание покопаться в подробностях. Всего за пару дней я перелопатила тонну информации об этом деле, и это я еще не разговаривала ни с кем, кто напрямую связан с расследованием. Но Эмма помогает мне на этом фронте. Она дала мне список всех людей, участвовавших в жизни ее сестры. Я ищу вдовца Виктории Форд. Я собираюсь поговорить с ее друзьями. Ее семьей. С адвокатом, который ее представлял. Я пытаюсь связаться с детективом, который расследовал дело. Я обратилась к властям, и они мне ответили. Я также обратилась к семье Кэмерона Янга. Здесь много аспектов, Дуайт. Убийство само по себе было экстравагантным – садомазо-антураж, включающий жертву, висевшую под балконом собственного особняка. О, и еще где-то есть видео с домашним порно.

– Господи. Хорошо, помедленнее. Я не уверен, что это лучшее использование твоего времени сейчас, когда мы в процессе переговоров по твоему контракту.

– Чертовски лучшее. Я жму на газ. Я собираюсь изучить это убийство и проверить, возможно ли, что копы повесили его не на того человека, как уверена Эмма Кайнд. Если я найду какие-либо доказательства этого, то соберу их все и устрою оглушительное разоблачение о недавно идентифицированной жертве одиннадцатого сентября, которую несправедливо обвинили перед самой смертью.

– Что, если ты выяснишь лишь то, что она была виновна по всем пунктам?

– Тогда это все равно будет интересная история. Потому что Эмма Кайнд убеждена, что ее сестра была невиновна.