Дважды первый

Вот эти фонтаны на главной улице города, построенные знаменитыми нидерландскими зодчими Андриеном де Фризом и Хубертом Герхардтом еще в XVI веке… Четыреста лет стоит в центре фонтана в застывшей позе вельможный Август, в царственном жесте поднявший правую руку: быть здесь городу! Вот четыреста лет с другого фонтана с болью и со снисхождением взирает на мир и на людей, что проходят мимо, всемогущий Меркурий… Четыреста лет нежатся под тонкими струями бронзовотелые наяды, завороженно глядящие на этот неиссякаемый хрустальный водопад. Они не замечают, что вот так же завороженно и на них самих глядят люди.

А иногда древний город оживляется, становится шумным. Импозантный старик, словно бы вспомнив далекую молодость, будто желает показать, что и в нем есть еще вкус к жизни.

Пиккар почувствовал, что попал в незнакомую часть города, и вышел случайно на старый рынок. Это была небольшая площадь, с четырех сторон окруженная древними домами, фасады которых вплотную прилепились друг к другу. А внизу, вдоль стен, под яркими зонтами стояли лотки с овощами. После запаха прогретого на солнце асфальта и камня как приятно и неожиданно пахнуло запахом свежих трав, прохладой клубней.

На рынке было оживленно. За одним из прилавков стояла старушка в цветастом платке, в приталенной кофте, с засученными рукавами, в полосатом переднике и черной, почти до земли, юбке. Лицо ее, испещренное морщинами, да и руки — старые, узловатые руки, щедро облитые солнцем, — показались Пиккару знакомыми… Наверное, он видел похожих старушек в Базеле, в своем родном городе, таких же спокойных, неторопливых в движениях. Всю жизнь, может, спешили… Теперь-то уж некуда.

И он вдруг подумал — неожиданно для самого себя, — что люди очень похожи на города, в которых живут. У них похожи лица — у города и у людей, — на них всегда можно увидеть печать времени. У них похожи характеры, которые тоже сложило время. Потому что они неотделимы — люди от города и города от людей.

…Он выбрал этот город местом своего первого старта не только потому, что здесь, на известной во всей Европе фабрике аэростатов А. Ридингера, была сделана оболочка его стратостата и везти ее куда-то еще само по себе дело хлопотное. Главным было другое: Аугсбург, расположенный в Баварии, на юге Германии, находился, по существу, в самом центре Европы. До морей во все концы почти одинаково далеко. Крайне важное обстоятельство, поскольку при полете на большие высоты аэронавтов всегда подстерегает опасность во время спуска оказаться над морем. А тут, откуда бы ветры ни дули, всегда должно оставаться время, чтобы успеть приземлиться на суше.

Пиккар очень часто думал об этом.

«— Мы поднимаемся?

— Нет! Напротив! Мы опускаемся!

. . . . . . . . . .

— Выбросить балласт!

— Последний мешок только что опорожнен!

— Поднимается ли шар?

— Нет!

— Я как будто слышу плеск волн!

— Корзина над водой!

— До моря не больше пятисот футов!»

— Огюст! Жан! Где вы? — раздался женский голос в небольшом саду подле дома, где жили Пиккары. — Да отзовитесь же! Время обедать!

Огюст с сожалением закрыл толстую книгу, на обложке которой было написано: «Таинственный остров», и взглянул на сидевшего рядом брата.

Оба мальчика неохотно поднялись с травы и, переглянувшись, направились к дому.

Они были удивительно похожи, эти два близнеца. У обоих удлиненные лица с тонкими чертами, и глаза их смотрели на мир одинаково: очень внимательно, пристально, чуть-чуть испытующе. И смеялись они одинаково — искренне и заразительно, как умеют смеяться только мальчишки.

Они всегда были одинакового роста, Огюст и Жан, и всегда очень высоки. Но в детстве это особенно бросалось в глаза: они были намного выше своих сверстников, долговязы и несколько нескладны. Они любили подчеркнуть и в одежде свое сходство. Даже вкусы и взгляды на жизнь у них сходились. И книги тоже читали одни. Мальчишки стольких поколений зачитываются романами Жюля Верна, но тогда, в самом конце прошлого века, эти романы открывали миры, недоступные прежде даже фантазии.

Вместе с доктором Фергюссоном, поднявшись на воздушном шаре, они пересекли небо над Африкой, вместе с инженером Сайресом Смитом и его верными друзьями на таком же шаре бежали из плена южан, и вместе с профессором Аронаксом и капитаном Немо провели «Наутилус» над океанскими безднами.

Много позже, и даже на склоне лет, всемирно известный ученый профессор Огюст Пиккар не раз вспомнит писателя, своего верного друга, учителя, который открыл в нем неодолимое желание увидеть и познать все самому, который научил его быть дерзновенным. Потому что человек, не умеющий отдаться власти мечты, не смевший дерзнуть даже в мыслях, никогда не сможет пойти дальше других.

Огюст Пиккар с детства мечтал испытать волнующий трепет исследователя, впервые идущего там, где еще никто не ходил.

Жизнь этого человека была удивительной, но самое удивительное все-таки было то, что он осуществил обе свои невероятные детские мечты. Он первым проник в стратосферу и первым спустился в океанскую толщу — туда, где человек никогда не бывал.