Две головы лучше (сборник)

– Один и тот же, – кивнул Фримен. – Елена Тимофеевна говорит, что во всем виновата она сама – после смерти мужа ей пришлось позволить бабке по отцовской линии забрать к себе девочку на полгода. Бабка эта фанатичка, сектантка. Вот от нее, судя по всему, и начались метаморфозы с Эллой. Свидетели Иеговы, к которым относила себя бабка, скорее всего повлияли на сознание ребенка.

– Но они же не сатанисты? Кроули-то у них в программу изучения не входит? Они, конечно, малосимпатичные ребята, но при чем…

– Она искала по принципу «от противного», – предположил Фримен. – Понимаешь, Сашка, когда кто-то превратил твое детство в кошмар, ты хочешь найти его апологета. Откуда ж маленькой девчонке было знать, что «Свидетели» не бог? Для нее врагом стал именно бог. Поэтому она начала искать дорожку к сатане. Вот только одно мне неясно. Кто подсказал ей направление?

– А что говорит Елена Тимофеевна о Чеботареве и Старцеве?

– Ничего не говорит, – пожал он плечами. – То ли ничего о них не знает, то ли не хочет… Хотя я склонен ей верить. Она действительно удивилась, услышав эти фамилии. А вот Лешу Чернышова она прекрасно помнит. Он, как она сказала, был ее надеждой. Когда Элла с ним познакомилась, она будто вернулась в свое детство. Стала мягче, спокойней, добрее… Кстати, она не верит, что Леша это сделал.

– Но почему тогда она не сказала об этом на следствии? Разве она не заинтересована была в поимке настоящих преступников?

– Восемь лет назад у нее не было на это сил. И еще одно…

Он задумался.

– Что? – первой не выдержала Лиза. – Слушай, Фримен, почему ты замолчал? Нам ведь интересно…

– А я не могу пока с вами об этом разговаривать, – мягко улыбнулся он. – Это вроде как чужая тайна, которую я поклялся хранить. И вряд ли она имеет отношение к нашему расследованию.

– Знаешь, Фримен, это подлость с твоей стороны! – возмутилась уже я. – Мы же как раз тайнами и занимаемся! И никому не скажем, если от этого не будет зависеть установление истины…

Он еще немного подумал и наконец сказал:

– Ну, хорошо. Только никому не слова, поняли? Вполне вероятно, что это можно использовать… Но если вы проболтаетесь, все кончено!

– Да мы онемеем, как задумчивые акулы, – пообещала Елизавета.

– А почему акулы-то у тебя задумчивые? – спросила я.

Образ «задумчивой акулы» никак не мог родиться в моей несчастной голове. Плавает этакая задумчивая акула и думает, кого бы ей скушать…

– Да в голову пришло, не знаю, – отмахнулась Лиза. – Фримен, ну? Что там за страшная тайна, которую мы можем использовать? Не томи, пожалуйста!

Она скорчила такую физиономию, что Фримен не выдержал и рассмеялся.

– Ну же, Фримен!

– Как раз в тот момент, когда я уже собирался уходить… Кстати, мне очень понравилась Елена Тимофеевна.

– Мы рады за тебя и за нее, – нетерпеливо кивнула Лиза. – Рассказывай дальше.

– Очень милая дама, добродушная и неглупая…

– Фримен!!!

– Ладно, ладно. Так вот, я уже собирался уходить, естественно, договорившись о новой встрече, если она будет необходима… В этот момент в дверь позвонили, Елена Тимофеевна открыла, и вошла какая-то пожилая леди вместе с девочкой. Вылитая Элла, только… Она больна. У нее, как я понял, проблемы с умственным развитием. Елена Тимофеевна воспитывает ее одна, правда, ей помогает двоюродная сестра, та самая, что привела девочку, она забирает ее к себе на время. А теперь плачьте, дорогие дамы, потому что эта девочка и впрямь оказалась дочерью Эллы Ардасовой, и ей… Догадайтесь, сколько ей лет?

– Сорок пять, – пробурчала я.

– Десять с половиной, – торжествующе выговорил Фримен.

– И что ты по этому поводу так ликуешь?

– Получается, это не от Чернышова. С Чернышовым-то она познакомилась девять лет назад.

– То есть…

Я поняла, что он имел в виду.

Эллу Ардасову могли убить именно из-за этого ребенка!

– Скажем так – этот ребенок мог быть от кого-то из наших дражайших свидетелей… – подумала я вслух.

– Умница!

– Умница-то я умница, вот только подходят оба, – проворчала я. – Потому как один уже женат, а второй постоянно женится на всех богатых девицах… Значит, оба могли быть в роли «страдальцев».

– Я думаю, это Старцев, – немедленно указала на своего подшефного Лиза. – Он просто просится на роль обманщика и убийцы…

– Но Эллин возлюбленный, надо полагать, немало способствовал ее увлечению всякими идиотами типа Кроули, – покачала я головой. – А тут просится, извините, уже мой подшефный. То есть Чеботарев.

– Или они оба, – пошел дальше Фримен. – Поскольку оба они были близкими друзьями…

– Это тем более говорит о том, что мы должны вплотную подобраться к парочке этих «славных ребят». Другого выбора у нас, похоже, просто нет.

* * *

Ирину Львовну знобило.

«Все-таки это простуда»…

Она поставила чайник и накинула на плечи пуховый платок.

На улице стояла солнечная погода, теплая, тихая, как будто не было утомительной недели с дождями, грозами – о, как Ирина Львовна боялась грозы! Как ребенок, она пряталась от молнии – если бы могла, заползла бы под кровать. И вот, пожалуйста, сейчас, когда можно было бы погулять, она самым кретинским образом простужена.