Читаем Две Москвы. Метафизика столицы полностью

Поставленный в итоге Николаем I, на Волхонке, по плану Тона, храм Спасителя слыл шапкой города.

Путешествие храма было не первым и не последним в череде известных между Занеглименьем и Воробьевыми горами сообщений.

Всадники

Например, Булгаков в последних главах «Мастера и Маргариты» перенес своих героев при помощи грозы с крыши Пашкова дома на Воробьевы горы. На крыше Воланд сидит спиной к закату, наблюдая, как ломается в московских окнах солнце, – и то же ломаное в окнах солнце видно ему с обрыва Воробьевых гор. Последовательный, чертежный перенос.

Ваганьково и Воробьево

Сообщение между Ваганьковом и Воробьевом установилось с первых строк их писаной истории. Оба суть царские места, и до XVII века их владельческая фабула одна: сначала, в середине XV века, – великая княгиня Софья Витовтовна, после – удельный дмитровский князь Юрий, затем Иван Великий и его наследники.


Воробьевы горы и Лужники на плане Москвы С.М. Горихвостова. 1767–1768.

На бровке горного (южного) берега – Воробьевский царский дворец (слева) и усадьба Васильевское (в центре; будущая Мамонова дача).

Правее, на подоле, Андреевский монастырь.

Еще правее – усадьба Нескучное Трубецких и смежные усадьбы, вошедшие впоследствии в состав царской усадьбы Нескучное.

На луговом берегу, слева, – Тихвинская церковь в Лужниках и дорога к перевозу, справа – Шереметевская слободка


Последним господином Воробьева был Александр I. При нем заброшенный дворец сошел на нет или сгорел в пожар 1812 года. Вскоре император отдал всю усадьбу планам Витберга, с храмом на месте самого дворца, растянутого над обрывом. Александр скажет Витбергу, одобрив план: «К тому же, – то есть ко всем резонам архитектора, – это место мое». Слова, в которых слышно что-то кроме права обладания. Пожалуй, Воробьевы горы самое александровское место города.

Ваганьково ушло из государева имения двумя веками раньше. Но как бы шло Пашкову дому принадлежать Благословенному царю.

Воробьево и Опричный двор

Во дни пожара и восстания 1547 года Иван Четвертый пребывал сначала на Ваганькове, затем уехал в Воробьево.

Двадцатилетие спустя место соседнего с Ваганьковским Опричного двора было подвышено песком, свезенным с Воробьевых гор. (Подземная проходка территории Опричного двора на Моховой открыла слой песка определенно насыпного.) Подробность древней хроники не кажется случайной: сама земля переносилась между двух урочищ.

Академия и Университет

В XVII столетии ученый дружеский кружок Федора Ртищева ходил между Андреевским монастырем, что на подоле Воробьевых гор, и домом Ртищева, давно не существующим, в начале нынешней Волхонки.

Наследник могилянства, Университет не оставляя Моховой перелетел на Горы.

На Моховой и на Горах изваян Ломоносов.

Там и там находим монументы Герцену и Огареву, размечающие перелет от детской клятвы на Горах к учению на Моховой.

Пречистенский дворец

Случай из XVIII века. Когда Екатерина в свой московский год (1775) не пожелала жить в Кремле за ветхостью дворца, то наняла или купила три частных дома на Волхонке, соединенные трудами Казакова во временный дворец, известный как Пречистенский. С отъездом государыни, ее монаршей волей, пристроенные временные части с тронным залом и представительным фасадом физически ушли на Воробьевы горы, на подклеты старого дворца царей, где сделались его последним воплощением.


Ф. Кампорези. Старый деревянный дворец на Воробьевых горах. 1790-е. Фрагмент.

Пречистенский дворец на фундаменте древнего Воробьевского дворца


А на Волхонке вместо зала до сего дня пустота – площадка через улицу от храма Христа Спасителя. Храма, проделавшего путь дворца в обратном направлении.

Дворец советов

Дворец советов, не построенный на месте храма, тоже мог перелететь. Отказ от замысла дворца в 1957 году сопровождался новым конкурсом проектов, адресованным на Воробьевы горы. Что предлагал еще Аполлинарий Васнецов, когда высказывался против сноса храма Христа Спасителя.


Путь ветра

Сообщение между Горами и Занеглименьем подобно ветру, сильному и постоянному. Вернее, встречным двум ветрам, поочередно дующим. Это ветра господствующие в московской топографии: ось юго-запад / северо-восток. (Андрей Балдин назвал положенный по ветру Метромост Ветромостом.)


Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эволюция архитектуры османской мечети
Эволюция архитектуры османской мечети

В книге, являющейся продолжением изданной в 2017 г. монографии «Анатолийская мечеть XI–XV вв.», подробно рассматривается архитектура мусульманских культовых зданий Османской империи с XIV по начало XX в. Особое внимание уделено сложению и развитию архитектурного типа «большой османской мечети», ставшей своеобразной «визитной карточкой» всей османской культуры. Анализируются место мастерской зодчего Синана в истории османского и мусульманского культового зодчества в целом, адаптация османской архитектурой XVIII–XIX вв. европейских образцов, поиски национального стиля в строительной практике последних десятилетий существования Османского государства. Многие рассмотренные памятники привлекаются к исследованию истории османской культовой архитектуры впервые.Книга адресована историкам архитектуры и изобразительного искусства, востоковедам, исследователям культуры исламской цивилизации, читателям, интересующимся культурой Востока.

Евгений Иванович Кононенко

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура
Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура

Знали ли вы, что в Петербурге жил брат французского революционера Марата? Чем примечательна дама, изображенная на одном из лучших портретов кисти Репина? Какова судьба продававшихся в городе мумий? Это лишь капля в море малоизвестных реалий, в которое будет невероятно интересно окунуться и обитателям Северной столицы и жителям других городов.Эта книга – сборник популярно написанных очерков о неизвестных или прочно забытых людях, зданиях, событиях и фактах из истории Петербурга.В книге четыре раздела, каждый из которых посвящен соответственно историческим зданиям, освещая их создание, владельцев, секреты, происходившие в них события и облик; памятным личностям, их жизни в городе, их роли в истории, занимательным фактам их биографии; отдельный раздел в честь прошедшего Года Италии отведен творчеству итальянских зодчих и мастеров в Петербурге и пригородах и четвертая часть посвящена различным необычным происшествиям.Издание отлично иллюстрировано портретами, пейзажами, рисунками и фотографиями, а все представленные вниманию читателей сведения основаны на многолетних архивных изысканиях.

Виктор Васильевич Антонов

Скульптура и архитектура / История / Образование и наука