Две недели до рая

Иван вопросительно посмотрел на меня. Я жестом дала понять, что потом все объясню.

– Да, – угрюмо откликнулся Кирьянов, – мы опять в самом начале. Соседей сегодня полдня опрашивали. Вышли на какую-то старую подругу убитой. Тетка сказала, что заметила ее на поминках.

Я с грустью подумала, что Дашу уберечь от внимания полиции не удалось. Наверное, она думает, что это моя вина.

– Да и за тетку мы опять взялись. Алиби у родственницы нет, а, как выяснилось, женская рука в убийстве вполне реальна, – продолжал тем временем Кирьянов. Я поняла, что он позвонил выговориться после напряженного дня. – Семеренко пока со счетов не сбрасываем, но я опять рою носом землю.

– Погоди рыть. Я прилечу через два часа. Сможешь встретить меня в аэропорту?

– Черт, я устал как собака, – вздохнул Кирьянов, – тебе не проще такси взять, чем гонять старого друга в такую даль? У меня завтра жарево на работе намечается. Совещание с министром и губернатором. Все недовольны, что убийцу не арестовали по горячим следам, хотя сами орали три дня назад: «Это Семеренко, ищите его!» Ничего не меняется в нашем деле.

– Не вешай нос. Лучше встреть меня и отвези на квартиру потерпевшей. Она же еще опечатана?

– А зачем? – взбодрился мой друг. – У тебя какие-то идеи?

– Не то чтобы идеи, скорее предчувствие. Я что-то упустила в первый раз. Мне надо понять что. Может, тебе и не потребуется рыть носом землю.

– Ладно, – сдался Кирьянов, – надеюсь, у тебя немного вещей.

– Мы налегке, – уверила его я.

– Мы? – недовольно переспросил Владимир Сергеевич. – Ты там со своим помощником, что ли?

– Да. На то он и помощник, чтобы помогать, – я подмигнула Ивану, и он смущенно отвел глаза, словно Кирьянов был прямо тут.

– Нас встретят, – сказала я, положив трубку.

Иван устало вздохнул.

– Мы куда-то поедем?

Мне вдруг стало стыдно. Парень и так, забыв о своей работе, мотается со мной по разным городам и с готовностью подставляет свое «дружеское плечо». Пора и честь знать.

Я мягко улыбнулась своему верному рыцарю:

– Вань, ты уже достаточно мне помог сегодня. Приземлимся – можешь ехать домой. В конце концов, расследование – это моя работа, а не твоя. У тебя наверняка куча своих дел.

– Нет, – покачал головой парень, – лучше поеду с тобой. Я в этой истории до конца. Мне важно знать, что случилось с Аленой.

– Ладно, – быстро согласилась я и откинулась на жесткое сиденье, закрыв глаза, чтобы он не заметил, как они загорелись довольным огнем.

– Ты одна летишь на свои острова? – спросил Иван откуда-то из темноты.

* * *

Кирьянов вел машину нервно, но аккуратно.

– Выкладывай! – потребовал он, когда мы выскочили на шоссе и, обгоняя медленно едущие машины, полетели в сторону центра.

– Нечего пока выкладывать. Я должна осмотреть еще раз квартиру.

– Ладно, – недовольно проворчал мой друг, – но ты скажешь наконец, кто твой наниматель?

– Ее отец.

– Ее кто? – воскликнул Владимир Сергеевич, вильнув рулем от изумления.

Сбоку раздался визг тормозов и возмущенное гудение.

– Эй! – подал голос Иван, который до этого момента делал вид, что дремлет на заднем сиденье. – Ты не должна была раскрывать личность заказчика!

– Спокойно, Ваня, – откликнулась я. – Во-первых, договоренности об этом не было. Во-вторых, пора уже все рассказать полиции. Вместе нам будет легче докопаться до сути. Мы же не можем использовать ресурсы официального следствия вслепую.

– А у Бориса Михайловича не будет неприятностей? – спросил Иван.

– У какого это Бориса Михайловича? – нахмурился Кирьянов. – Неужели у «строительного короля»?

Я кивнула с невозмутимым видом, хотя сохранять спокойствие было трудно – у моего друга был такой ошеломленный вид, что выглядело это предельно комично.

– Ты шутишь? – не мог успокоиться он. – Хочешь сказать, отец невинно убиенной Алены Каменцевой – Борис Михайлович Качанов?

– Да.

– Так это в корне меняет дело! Все его враги теперь в подозреваемых. Это же тонна работы, километры отчетов, сотни опрошенных, – застонал подполковник Кирьянов.

Я протестующе подняла руку:

– Не гони коней. О том, что она его дочь, знали пара человек. Эта информация тщательно скрывалась – даже вы не докопались. Думаю, все гораздо проще, и убийцу нужно искать в ее окружении.

– Хорошо, если так.

Я не удержалась от насмешки:

– Надо было отрабатывать все версии, а не упираться в этого Семеренко.

Кирьянов возмутился:

– Многоуважаемый Юрий Павлович все еще под вопросом. Неважно, косвенные улики против него или нет. Альтернативы пока нет.

– Хорошо. Давай отложим споры. Просто посмотрим еще раз на место преступления. Там должно быть что-то, что укажет на убийцу.

– А если нет? – спросил Иван.

Вопрос повис в воздухе. Каждый из нас понимал, что, если мы в ближайшее время не найдем зацепку, окажемся в тупике, и у истинного убийцы будет больше времени замести следы.

Входя в подъезд, я задержала дыхание. Но, на удивление, смрадный дух стал менее резким. Вместе с тем я почувствовала запах химических средств.

– Лестницу соседи сегодня с хлоркой вымыли, – недовольно объяснил Кирьянов, – хотя мы просили ничего не трогать до окончания следствия.