Две недели до рая

– Денежный интерес, – объяснила я. – Признаться, я ее долго подозревала. Алиби у Ларисы Ильиничны нет, мотив налицо, а в скорби по племяннице она меня не убедила. Ей нужна была квартира, чтобы поправить финансовое положение, а то, что она ни перед чем не остановится в попытках разбогатеть, стало ясно, когда мы узнали о шантаже.

– Но вы отказались от этой мысли?

– Были вещи, которые не укладывались в общую картину. Например, слова старушки с первого этажа. Хоть к ней никто и не прислушивался – меня насторожили ее выкрики. А к Коневой они не имели отношения. Она постоянно повторяла что-то про капюшон и черта. А еще непрерывно кричала: «Убийца! Убийца!» Все сочли ее крики простым страхом из-за совершенного в подъезде преступления, но она кричала о том, что видела того самого убийцу. Запомнила, как он был одет – в кофту с капюшоном. Позже, когда я поняла, что убийца Иван, мне стала понятна фраза и про черта. У вашего сына есть футболка с изображением Бафомета – в образе козла. Он был в этой футболке, когда мы летали в Москву. От нее пахло стиральным порошком. Думаю, на футболку попала кровь, и он ее выстирал. А кофту с капюшоном просто надел поверх футболки и застегнул. Это была не толстовка, а простой джемпер на молнии. Я сама его видела у вашего помощника в машине. В том, что убийца носит именно толстовку, меня убедил именно Иван – он увидел такую у Светлова и вбил мне в голову этот образ. Кстати, Клавдию Наумовну он в итоге все же счел опасной, позвонил в психдиспансер, и бедную старушку забрали.

В горле у меня пересохло, и я сделала глоток кофе. Качанов терпеливо ждал, пока я продолжу.

– С тетей Алены никак не вязалась еще одна деталь – фигура с записи камер наблюдения в Москве. Хоть там и непонятно, женщине она принадлежит или мужчине, ясно, что это не Лариса Ильинична. В июне она никуда не улетала – Кирьянов проверил, – да и представить себе пятидесятилетнюю женщину в таком нелепом облачении вряд ли возможно. Опять же сосед уверял, что Алена ссорилась с мужчиной. Ему был плохо слышен голос этого гостя, но думаю, женский шепот он бы распознал.

– В июне Иван отпросился на свадьбу друга в Москву, – горько усмехнулся Качанов.

– Не было никакой свадьбы. Он летал попросить денег у сестры, и когда она отказала, пригрозил – «ты пожалеешь». Думаю, Иван до сих пор говорит себе, что убил ее за неотзывчивость и за то, что она не помогла в трудную минуту. Но это просто был предлог, которым он глушил голос совести. Алена была приговорена с того момента, как Ваня узнал о вашей тесной связи и увидел, насколько дочь дорога вам.

– Не могу поверить. Я не в силах в это поверить. Вы простите, – Борис Михайлович потянулся за бутылкой, чтобы опять плеснуть коньяка в пустую рюмку, – вы очень складно рассказываете, но пока я не услышал ни одного веского аргумента в пользу того, что именно он убил Алену. Все ваши рассуждения – это, как принято говорить в юридических кругах, косвенные доказательства. Убедите меня.

– Хорошо. Во-первых, я скажу сразу – Ивана я тоже поначалу подозревала. Не то чтобы всерьез, но алиби его поинтересовалась. Он сказал, что был в день убийства на своей даче. Рыбачил, а после к нему приехали друзья, и он отмечал день рождения. Посидели, пошумели, сосед был недоволен затянувшимся весельем и даже стучал молодым людям в забор. Я тогда посчитала эти слова убедительными и поверять не стала – не видела у помощника мотива. Вчера Кирьянов по моей просьбе проверил слова Ивана. Праздник действительно был, но Аркадий Иванович не помнит, чтобы разговаривал ночью с Иваном. Говорит, на его стук вышли другие люди, сильно пьяные, и пообещали вести себя тише. Позже мы проверим этих друзей – сейчас этого делать нельзя, спугнем убийцу.

– Алиби не проверили толком, но убеждены, что Иван причастен к убийству моей дочери. Интересно у вас получается.

– Не сердитесь, Борис Михайлович. – мягко попросила я. – Ваша реакция понятна, но дайте мне закончить рассказ. Окончательно я прозрела, когда мы осматривали место преступления второй раз. Несмотря на то что мы провели долгий день с двумя перелетами, Иван не отправился домой, как сделал бы всякий разумный человек, а поехал со мной и Кирьяновым в Печерский переулок. Там мы волшебным образом обнаружили ключ, на котором позже найдут отпечатки Андрея Светлова. Ключ действительно принадлежит бывшему парню вашей дочери. Вот только есть одна проблема – когда мы приходили допрашивать Светлова в его общежитие, я видела там эти ключи. Они висели на железном крючке у двери. Это связка с приметным брелоком в виде паука. Оказаться в квартире Алены она могла только одним образом – ее подбросил Иван. Думаю, к тому моменту он начал паниковать. Всех подозреваемых в смерти Алены я считала недостаточно убедительными. Семеренко вызывал сомнения даже у полиции. Ваш сын понял, что я или Кирьянов начнем копать глубже и рано или поздно доберемся до него. Парень решил обезопасить себя, подбросив ключи как железную улику против Светлова. На ключах нашли следы крови Алены.