Две недели до рая

Потом на мать – если бы она рассказала все раньше, я бы давно занял свое место рядом с отцом. А если бы открылась ему, то мне даже не пришлось бы прикладывать для этого усилий. Глупая гордая женщина!

И наконец я разозлился на Алену – ведь в конечном итоге это она отняла у меня все.

Борис Михайлович попросил держать ее существование в тайне, а еще доверил мне быть связующим звеном между ним и дочерью. Сам он не мог часто с ней видеться – боялся, что СМИ узнают об их родстве. Огласка повредила бы скандалом не только ему – Качанов опасался, что Алене придется нелегко, ведь в глазах общественности она стала бы не успешной молодой актрисой, добившейся всего своим талантом, а очередной «папиной дочкой», сделавшей карьеру благодаря деньгам отца.

Меня такое положение дел вполне устраивало – я мог познакомиться с сестрой и держать руку на пульсе. Сказав себе, что спрячу свою ненависть и буду просто притворяться, я охотно взялся за новое для меня задание.

Но все развивалось совсем не так, как я планировал. Сопротивляться обаянию Алены, ее детской открытой душе и чистоте мыслей было невозможно. Я понял, почему отец души в ней не чает, и сам искренне полюбил сестру. Но глубоко внутри меня продолжала изводить черная зависть. Она разгоралась с каждым днем, и я боролся с двумя противоположными чувствами в своей душе – привязанностью к Алене и ненавистью к ней. Я понимал, что никогда не смогу сравняться с сестрой и, даже узнав о моем существовании, отец никогда не станет любить меня так же. Она родилась, чтобы затмевать солнце. А я был просто собой – жалким завистником, алчным и зависимым от острых ощущений и азартных игр. Кому нужен такой сын?

Игра позволила мне жить безбедно. Я построил дом и завел хобби – стал охотиться, чтобы снять напряжение и избавиться от черных мыслей. Но чем чаще я ходил с Аркадием Ивановичем в лес, тем сильней мне хотелось убить сестру. Каждый раз, видя кровь на своих ладонях, сжимая в руках горло подстреленной птицы, я представлял себе, что это она – ее кровь, ее горло. Я просыпался от ночных кошмаров. Перестал спать, потерял аппетит. В конце концов, осознав, что веду опасную игру со своим подсознанием, я перестал ходить на охоту и переключился на рыбалку. А еще стал чаще ездить в Москву – к ней.