Две осады Мальты

Между тем на сухопутном фронте после очередного рывка Роммеля 26 мая на восток события приобрели для англичан самый неблагоприятный, а главное, непредвиденный характер. Британское командование считало, что Роммель собирается нанести главный удар в тыл 8-й армии, что позволяло им при определенных условиях зажать «лису пустыни» в клещи, чему немало способствовали войска Свободной Франции, окопавшиеся в Бир-Хашейме и горевшие желанием искупить недавний позор своей страны. Они защищали свои позиции с отчаянным упорством, и сражение за этот пункт затянулось на неделю. Но 12 июня он пал, и дорога на Тобрук была открыта. Роммель сделал вид, что намерен наступать, как год назад, на Египет, а сам двинул свои подвижные силы именно на Тобрук, что для его гарнизона оказалось полной неожиданностью. Остальное было, как говорится, делом техники, в результате чего командующий крепостью южно-африканский генерал Клоппер сдал ее 21 июня отнюдь не в безнадежной ситуации с гарнизоном в 33 тысячи солдат. А главное – с трофеями, которые надолго решили многие проблемы снабжения у Роммеля, так что спустя месяц он оказался всего в 60 милях от Александрии. Начальник штаба Роммеля отметил: «Трофеи были огромны. Они состояли из предметов снабжения для 30 тысяч человек на три месяца и более десяти тысяч кубических метров бензина. Без этой добычи нельзя было бы в предстоящие месяцы обеспечить достаточными рационами и одеждой наши танковые дивизии».

Для Черчилля, который в эти дни встречался в Соединенных Штатах с президентом Франклином Рузвельтом, падение Тобрука оказалось такой неожиданностью, что в первые минуты по получении этого известия он не мог взять ее в толк. «Это был один из самых тяжелых ударов, который я перенес во время войны. Были неприятны не только военные последствия, но это затронуло и репутацию английской армии… Я не пытался скрыть от президента полученный мной удар. Это был тяжелый момент. Одно дело поражение, другое дело – бесчестье… Не было ни упреков, не было сказано ни одного нелюбезного слова. “Что мы можем сделать, чтобы помочь Вам?” – спросил Рузвельт. Я сразу же ответил: “Дайте нам столько танков “шерман”, сколько вы сможете, и доставьте их на Средний Восток как можно скорее”» (Черчилль. Т. 2. С. 479).

От изнемогающей под гитлеровскими ударами России до африканских пустынь было почти так же далеко, как до берегов Америки, до Сталинграда оставалась еще полгода, Красная армия только что потерпела жестокое поражение под Харьковым, а в Баренцевом море назревал разгром каравана PQ-17 (с которым на дно ушло 430 танков, 210 самолетов и почти 3500 машин). Большинство из моих сверстников тогда не знало, где находится этот самый Тобрук, но что такое попавшие в плен наши отцы и братья, мы уже знали. Как и то, что вместе с союзниками нам предстояло победить или потерпеть поражение, и все вместе это назвалось коалиционной войной… Однако, вернемся в зной африканских пустынь, в которых солдатам приходилось расставаться с жизнью с такой же болью, как и в донских степях…

Однако захват Тобрука настолько вскружил немецкому командующему голову, что он решился на продолжение броска к Суэцкому каналу, не дожидаясь взятия Мальты. Гитлер одобрил этот план, получивший название «Мираж пирамид», который миражом и остался, поскольку в этом оказалась снова виновата Мальта, самолеты и корабли с которой беспощадно отправляли на дно всё, в чем Роммель отчаянно нуждался, и чему снова и снова мешала какая-то Мальта, словно заноза в пятке у противника, готовая превратиться в опасную рану.

Чтобы не позволить противнику справиться с этой занозой, понадобилась операция «Пьедестал», которую Королевский флот провел в середине августа 1942 года. Когда положение с количеством грузов, необходимых для обороны Мальты, достигло опасного минимума, по Черчиллю, потребовалось вмешательство «сверху», потому «что только быстрая и обширная помощь могла спасти эту крепость. Прекращение отправки конвоев в Северную Россию после катастрофы в июле (имеются в виду события, связанные с конвоем PQ-17 в Баренцевом море. – В. К.) сделало возможным военно-морскому министерству воспользоваться флотом метрополии» (Черчилль. Т. 2. С. 528), тем более, что такое решение находилось в рамках концепции коалиционной войны. Чтобы ввести противника в заблуждение, было решено, что конвой из Александрии будет играть лишь вспомогательную, отвлекающую роль, тогда как западный конвой во главе с вице-адмиралом Сифретом будет усилен, как по количеству транспортов, так и охранения.