Две стороны отражения (СИ)

— Делиль был очень убедителен. Я не знаю своего отца, а он заявил, что мои родители при расставании поделили детей. Отцу досталась одна дочь, матери — вторая. У мамы спросить я не могла — ее не было, а от братьев и сестры я не добилась ничего, что опровергало бы рассказанное Делилем. Прямо я не спрашивала, потому что пообещала так называемой «сестре» ничего никому о ней не говорить, приходилось интересоваться только отцом.

Я вздохнула, представив, что творится дома. Уверена, вернувшаяся мама поставила всех на уши, но только не осталось в моей комнате ничего, что указывало бы на то, что случилось. Разве что братья вспомнят, что я испугалась псише, а Изабелла и Фабио — что я расспрашивала про отца. Но даже если мама все это свяжет вместе, то пойдет к моему отцу, о котором я все так же ровным счетом ничего не знаю.

— А вас не насторожило, что остальные дети вашему отцу оказались не нужны?

— У нас всех отцы разные, — пояснила я. — Общие у нас мама и фамилия. Но мы все равно очень любим друг друга, поэтому когда я решила, что сестре нужна помощь, я не задумываясь шагнула через зеркало.

— Через зеркало? — удивился Люк. — Но это невозможно.

— Почему? — возразил Себастьен. — Нужны лишь предрасположенность и знание, как это сделать. Предрасположенность есть у инориты, а Делиль владеет знанием.

— Знание было утеряно во время Магических Войн, — неуверенно сказал Люк. — Артефакты для разговоров сохранились, но их мало и никто не может восстановить принцип. — Он помолчал и добавил: — Насколько мне известно.

— Делиль, скорее всего, использовал артефакт, потому что на его зеркале ничего не было, а когда я попыталась вернуться, зеркало уже было непроницаемым.

Себастьен кивнул и заставил рассказать о разговорах через зеркало: с самого первого, когда я испугалась так, что всполошила весь дом, до последнего, когда я запустила уничтожающее заклинание и глупо шагнула в расставленную ловушку. Затем пришло время подробностей ритуала. Получалось плохо: и потому, что подсознательно не хотелось возвращаться в тот кошмар, и потому, что я мало что запомнила. Из всего, что я упомянула, иноров заинтересовали только язык, на котором проводился ритуал, да ощущения ошейника.

— Балуется-таки Делиль запрещенной магией, — возмутился Люк. — А как же «Если вы услышите хотя бы упоминание о чем-то таком, что не относится к магии классической и может быть опасно для окружающих, вы должны немедленно рассказывать ближайшему представителю Совета».

Он явно цитировал кого-то, поскольку Себастьен подавил смешок и спросил:

— Предлагаешь рассказать Делилю о том, что он практикует запрещенные ритуалы?

— Предлагаю рассказать Фаро.

— На магическом плане не видно, чтобы над Летицией проводили какие-то действия. Даже ошейника, явно запершего магию, нет. Единственная причина, по которой я верю ее словам — небольшое искажение ауры, едва уловимая неправильность, доступная только очень сильным магам, но меня свидетелем вызовут вряд ли, а остальные могут не заметить. Будет ее слово против слова мужа.

— Ментальное сканирование? — предложила я.

— Оно только покажет, что вы сами верите в то, что говорите, а маг уровня Делиля, использующий запрещенные практики, прекрасно от него закроется и покажет только то, что захочет.

Я подозрительно прищурилась. Откуда сидящему напротив инору известны такие подробности? Уж не потому ли он находится под наблюдением Совета? Не хотелось бы влипнуть еще серьезнее, как до этого с Делилем. Хотя куда серьезнее? Магии нет, зато есть муж, которого никак нельзя засчитать в плюс.

— В наше время такие практики не были запрещены, — пояснил Себастьен. — Лицо с Даром могло делать все, или почти все, что хотело. Что и привело к Магическим Войнам.

— Что значит в ваше время?

— Себастьен из эпохи до Магических Войн, — пояснил Люк.

— Он не выглядит настолько старым.

— Так разве в стазисе испортишься? — хохотнул Люк, но тут же посерьезнел: — Душа отдельно, тело — отдельно, и только недавно воссоединились. Совет сохранил ему жизнь только потому, что Себастьен спас брата Марго. Правда, крови он нам с ней попил…

— Еще вопрос, кто у кого попил больше: вламывались в дом, портили защиту, шантажировали, украли породистую кошку, до сих пор существующую в единственном экземпляре, а в завершение Марго заявила, что я в нее влюблен и обязан жениться, — парировал усмехнувшийся Себастьен.

— Не слишком ты возражал, как я припомню. Да и породистая кошка в результате к тебе вернулась, — хохотнул Люк. — Может, ты поэтому и согласился жениться? Ради кошки?

— Веская причина, — усмехнулся Себастьен. — Ладно, вернемся к Делилю. Он как-то объяснял, зачем написал на вас завещание?

— Сказал, это уверит меня в серьезности его намерений.

— Глупость какая, — фыркнул Люк.

— То есть после брака он сразу потащил вас к нотариусу? — уточнил Себастьен. — Здесь поподробнее, пожалуйста.