Двойная звезда

   Очередь продвигалась быстро, на одного человека уходило не больше минуты. И пророчество для одного слушала, конечно же, вся очередь. Светка не очень-то разбиралась в гаданиях, и все пророчества ей показались почти одинаковыми: дед всем обещал успех и удачу и для жизни всем отпускал лет этак в районе семидесяти. Не отличились разнообразием пророчества и для Светкиных подруг - Ольге старик отпустил семьдесят шесть лет и всевозможные благополучия, Жанке же повезло меньше - всего шестьдесят семь лет, зато пообещал ей множество мужей. Светка заметила, что обещанные годы у слепца непременно крутятся вокруг этих двух цифр - "шесть" и "семь" в разных вариациях. Вообще говорил старик много, но запоминались из его слов только годы жизни, остальное - лишь набор общих фраз, которыми умело оперируют все гадальщики, но не имеющих личностной окраски и конкретных очертаний, нечто такое слишком обтекаемой формы, настолько обтекаемой, что все слова скатываются, как тяжелые дождевые капли с плаща-непромокашки, и теряются в небытие. Вроде человек только что узнал о своем будущем, а что же его ожидает - не имеет ни малейшего понятия.

   Наконец, подошла и Светкина очередь. Она протянула старику рубль и протянула правую руку, как и все предыдущие жаждущие узнать свое будущее. Дед взял рубль, ощупал Светкину ладошку, но вместо пророчества произнес странную фразу:

   - У тебя двойная звезда и гадать тебе надо на обе. Плати еще рубль.

   Ольга с Жанкой так и прыснули со смеху. Им ведь достаточно палец показать - хохотать будут до колик в животе, а тут гадание, вещь серьезная, а у Светки и тут все не как у людей! Да еще и плата двойная! Смешнее всего им было то, что Светка отдала слепцу свой единственный рубль. Они хохочут, а Светке-то не до смеха: и денег нет, и обидно, что как только до нее очередь доходит, всегда что-нибудь случается - то товар заканчивается, то продавец на обед уходит, то денег не хватает, теперь вот какая-то звезда двойная обнаружилась...

   Жанка, как самая денежная из подруг (отец Жанку баловал, всегда деньжат подбрасывал, несмотря на юный возраст дочери), протянула деду железный рубль.

   -Выйдешь ты, дочка, замуж за благородного человека, увезет он тебя отсюда далеко, в свой дом. Детей у тебя будет двое - мальчик и девочка. А жить ты будешь...- Светка приготовилась услышать облюбованную стариком комбинацию из цифр "шесть" и "семь", но тот, поводив своим скрюченным артритом и старостью пальцем по ее руке, как-то стушевался, замельтешился словами, стал бормотать себе под нос что-то нечленораздельное и закончил гадание легким похлопыванием Светкиной ладошки и словами "Все будет хорошо". Последние слова его прозвучали, мягко говоря, не совсем неубедительно, но дед уже незряче протянул руку в пространство к следующей жертве собственного любопытства. Светке ничего не оставалось, как отойти от толпы. Ольга с Жанкой последовали ее примеру и через центральные ворота вошли на территорию рынка. Купили семечек, поехали домой и все это опять же с хохотом и подколками в сторону Светки, как самой из них невезучей...

   3

   Киев

   Света открыла почтовый ящик и вынула рекламную газету. Из нее выпало письмо. Посмотрев на отправителя, Света удивленно подняла брови:

   - Ну, надо же! Вспомнила!

   Письмо было из Владивостока, от давней подруги. С Ольгой они не виделись уже лет пять, равно как и с Жанкой. Письмами друг друга не баловали (мягко говоря). В лучшем случае обменивались поздравительными открытками к новому году да иногда телеграммами ко дню рождения. Раньше, пока все они жили в одной стране, такого "общения" подругам вполне хватало, так как Света каждый год приезжала во Владивосток и уж тогда они наверстывали упущенное, говорили до одури, вспоминая все, что произошло за прошедший с последней встречи год. Теперь же времена изменились. Подруги по-прежнему жили во Владивостоке, но уже не в Советском Союзе, а в России, Света же оказалась за границей, в Украине. И съездить в отпуск на родину по цене равнялось путешествию в далекую Америку, куда Свету уже несколько раз приглашали друзья, но по причине отсутствия средств приходилось отказываться не только от Америки, но и от милого сердцу дома. Таким образом, связи с родственниками, подругами и друзьями оказались под угрозой полного забвения, так как писать письма никто из них не любил, а приехать в гости в Киев не мог в силу все той же материальной невозможности такого путешествия. И вдруг - письмо.

   Света быстро поднялась на свой этаж, разделась, умылась, и только после этого, забравшись с ногами в уютное массивное кресло и свернувшись в нем калачиком, вскрыла конверт.