Двойня после развода (СИ)

– Все нормально, – цепляю на лицо широченную улыбку и разворачиваюсь к бывшему, – я уже справилась.

Стараюсь не показывать, как сильно хочется мне замереть и просто посмотреть на него. Настойчиво напоминаю своему глупому сердцу, что он предал… он позарился на другую женщину.

Почти действует. По крайней мере, меня это охлаждает, и я уже иду к машине спокойная.

– А я перекусить нам взяла.

Таранов косится на бумажный пакет с фирменным логотипом, который я сжимаю в руке, и хмыкает.

– Мне предварительно сыпанула от души мышьяка?

Закатываю глаза.

– Ой, Таранов, если ты умрешь, то все сразу поймут, чьих это рук дело.

– Думаешь, у меня мало недоброжелателей?

Подхожу к нему вплотную, упираю палец в его рубашку и поднимаю глаза.

– Но я же ближе всех.

Его глаза стремительно темнеют, а радужка скрывается за зрачком. Наиль громко выдыхает. Но я успеваю отступить прежде, чем он схватит меня.

Да, я не успела забыть, чего от него можно ожидать.

– Не-а, – качаю пальцем, – без рук, бывший муж.

Его рука пролетает мимо меня, и я усаживаюсь в машину, не дождавшись, пока Таранов распахнет дверь и поможет.

Наиль остается за пределами машины, и я вижу, что ему кто-то звонит. Сражаюсь с желанием открыть дверь и послушать, с кем он там разговаривает. Ну что за идиотизм?! Да даже если с кем-то из своих дам, мне ровно…

У нас просто договор, и я не собираюсь его нарушать.

Поворачиваюсь к своим крошкам, и они одаривают меня двумя широченными улыбками, а у меня сердце плавится при виде их довольных мордашек.

– Ну и как вы тут с папой, лисы?

Девчонки довольно ерзают на сидениях и машут ручками. И в который раз я мысленно благодарю судьбу за то, что подарила мне их. И никакие жизненные проблемы не лишили меня возможности стать мамой этих крошек.

От мыслей отвлекает вернувшийся в машину Наиль. Запускает пальцы в приглаженные волосы, и его челка тут же падает на глаза. Когда мы были вместе, у него была совсем другая прическа, но эта мне тоже нравится.

Стоп! А с чего мне вообще должно в нем что-то нравиться, кроме того, какой он отец для Милы и Миры? Все остальное – мимо.

– Что, кудряшки, жалуетесь на меня маме? – ухмыляется, отчего серые глаза вспыхивают неподдельной любовью.

Я чуть ли не физически чувствую волну, которая сейчас исходит от Наиля.

– Есть на что жаловаться? – не могу скрыть ехидство из голоса.

Таранов коварно усмехается.

– Это наши секреты.

У меня вытягивается лицо, но тут решают вмешаться дочки.

– Мама…

– Папа…

Мы с Тарановым как по команде дергаемся и оборачиваемся к двойняшкам. Они смеются и повторяют эти два самых долгожданных слова.

Таранов косится на меня.

– Они говорили такое?

Сжимаю губы, чтобы не разреветься от навалившейся сентиментальности и медленно качаю головой.

– Первый раз. Ну, они произносили слоги, но чтобы вот так четко слова – нет…

– Обалдеть, – шокировано выдыхает бывший и во все глаза смотрит на дочерей, – крошки, повторите для папы.

Мила улыбается в ответ и без запинки выдает:

– Папа, – переводит на меня взгляд, – мама.

– С ума сойти можно, – Наиль перестает дышать.

Да я и сама с трудом делаю вдохи. Это такое чувство… новое, все сметающее на пути. Услышать голосок своих детей, когда они уже что-то осознанно говорят.

– Говорю же, лисы, – хмыкаю, – умеют выбирать время.

Сжимаю обе ножки и посылаю им воздушные поцелуи.

Усаживаюсь ровно, а девчонки переключаются друг на друга. Плюс того, что детей сразу двое: они могут поболтать между собой. Окружающие не понимают, зато им весело и забавно.

И пусть весь мир подождет…

Мою щеку опаляет взгляд Наиля.

– Куда едем?

Прикрываю глаза, делаю глубокий вдох.

– Домой к нам?

– Завтра у нас первый выход с тобой.

Напрягаюсь, перевожу на Наиля взгляд и жду дальнейшего рассказа. Но его ожидаемо не следует.

– И? – не выдерживаю.

Таранов заводит машину, и мы трогаемся. Ну да, ну да, катись, Марина, к черту со своими вопросами.

– Готова?

– Как будто у меня есть выбор.

Наиль фыркает, и мы добираемся до нашего дома в полном молчании. Каждый погружен в свои мысли.

Таранов тормозит машину возле подъезда и глушит её. Удивленно смотрю в его сторону, он отстегивается и собирается выходить.

– А ты с нами?

Он аж подвисает от моего вопроса.

– Против?

Мотаю головой.

– Девчонок ты собралась одна тащить?

Пожимаю печами.

– Они прекрасно ходят, Наиль.

Таранов недовольно кривит губы и все же выходит, громко хлопнув дверью. Тянусь к дверной ручке, но не успеваю сообразить, как меня выдергивают из машины и прижимают к твердой груди.

Выдыхаю от соприкосновения наших тел и поднимаю глаза на лицо Наиля.

– Ты нарушаешь мое личное пространство, – голос слегка подрагивает.

«Это все от неожиданности, – успокаиваю себя. – С непривычки».

– Имею полное право, жена, – в свете уличных фонарей его улыбка напоминает оскал опасного зверя.

Пытаюсь отступить, но Наиль сжимает на моей талии крепче руки, не давая мне совершить побег.

Осматриваю территорию двора и хмыкаю.

– Тут вроде нет папарацци, – перехожу на шепот, чтоб меня слышал только бывший.

Наиль прислоняется к моей щеке, и я ощущаю его дыхание у себя на волосах. По телу тут же пробегает волна желания.