Двойник

– Я же не инвалид. Терпеть не могу слоняться без дела.

– А нам совсем не улыбается принимать у вас роды прямо в яме, – невесело усмехнулся Йейтс. – И уж тем более не хочется объясняться по этому поводу с вашим мужем.

– Джейн, здесь негде развернуться, – добавила Маура.

– Ну тогда я хотя бы настрою вам лампы. Чтобы вам было видно, что вы делаете.

Риццоли передвинула прожектор, и луч света упал как раз в тот угол, где работала Маура. Стоя на коленях, она щеточкой счищала с доски грязь, из-под которой начали проступать пятна ржавчины.

– Тут видны шляпки старых гвоздей, – сообщила она.

– У меня в машине есть лом, – сказал Корсо. – Пойду принесу.

Маура продолжала чистить доски, и ржавых гвоздей обнаруживалось все больше. В яме было тесно, и очень скоро у нее разболелись шея и плечи. Она с трудом распрямила спину. И услышала, как сзади что-то лязгнуло.

– Эй! – воскликнул Гэри. – Вы только посмотрите!

Маура обернулась и увидела, что лопата Гэри уперлась в небольшой участок сломанной трубы.

– Похоже, она выходит прямо из-под доски, – сказал Гэри. Голыми руками он осторожно ощупал ржавый выступ, отколупнул слой присохшей земли. – Зачем запихивать трубу в… – Он замолчал. И взглянул на Мауру.

– Чтобы туда поступал воздух, – объяснила она.

Гэри посмотрел под ноги. И тихо произнес:

– Что же там внутри, черт возьми?

– Эй, вы, вылезайте из ямы! – крикнул Пит. – Нужно все сфотографировать.

Йейтс протянул Мауре руку и помог выбраться. От резкого подъема у нее слегка закружилась голова. Она заморгала, ослепленная яркими вспышками фотокамеры. От сюрреалистичного света прожекторов и плясок теней на стенах. Она подошла к лестнице и села на ступеньку. И только тогда вспомнила, что ступенька, на которой она решила отдохнуть, испещрена призрачными пятнами крови.

– Все, давайте открывать, – скомандовал Пит.

Корсо склонился над ямой и подсунул лом под угол доски. Поднатужившись, он попытался приподнять деревянную крышку, что вызвало скрежет ржавых гвоздей.

– Она не двигается, – сказала Риццоли.

Корсо сделал паузу и рукавом отер пот со лба, оставив на нем грязный след.

– Господи, моя спина завтра припомнит мне это. – Он опять пристроил конец лома под крышкой. На этот раз ему удалось просунуть его чуть дальше. Он сделал глубокий вдох и навалился на ручку лома.

Гвозди скрипнули и поддались.

Корсо отбросил лом в сторону. Вдвоем с Йейтсом они спрыгнули в яму, ухватились за край крышки и приподняли ее. На мгновение в подвале воцарилось молчание. Все устремили взгляды в яму, освещенную прожекторами.

– Ничего не понимаю, – наконец произнес Йейтс.

Ящик был пустым.

Ночью они возвращались домой по блестящему от дождя шоссе. По затуманенному ветровому стеклу «лексуса» в медленном гипнотическом ритме скользили дворники.

– Вся эта кровь в кухне, – сказала Риццоли. – Ясно, что она означает. Амальтея убивала и раньше. Никки и Тереза не первые ее жертвы.

– Она не одна жила в этом доме, Джейн. Там был и ее двоюродный брат Элайджа. Возможно, это его рук дело.

– Ей было девятнадцать лет, когда пропали Садлеры. Она должна была знать, что происходит у нее в кухне.

– И все равно это не означает, что убивала она.

Риццоли взглянула на Мауру:

– Вы верите в теорию О’Доннел о существовании Зверя?

– Амальтея страдает шизофренией. Скажите, как человек с таким нервным расстройством мог убить двух женщин, а потом совершить очень логичный поступок – сжечь их тела и уничтожить все улики?

– Она не так уж ловко замела следы. Ее ведь поймали, не забывайте.

– Просто полиции штата Виргиния повезло. То, что ее задержали на трассе за нарушение, вовсе не говорит о блестящей работе детективов. – Маура безотрывно смотрела вперед на пустынную автостраду, над которой смыкались пальцы тумана. – Она не одна убивала тех женщин. Там был кто-то еще, кто оставил отпечатки пальцев в ее машине. Кто-то был с ней с самого начала.

– Ее двоюродный брат?

– Элайдже было всего четырнадцать, когда он заживо похоронил девочку. Разве нормальный мальчик может выкинуть такое? Какой же из него вырос мужчина?

– Даже страшно представить.

– Думаю, мы с вами знаем, – заметила Маура. – Мы же видели кровь в кухне.

«Лексус» шуршал по асфальту. Дождь прекратился, но воздух еще был напоен влагой, и ветровое стекло окутывал туман.

– Если они действительно убили Садлеров, – снова заговорила Риццоли, – тогда встает вопрос… – Она бросила взгляд на Мауру. – Что они сделали с ребенком Карен Садлер?

Маура не ответила. Она упорно смотрела на дорогу и вела машину прямо, никуда не сворачивая. Просто вела машину.

– Вы понимаете, куда я клоню? – спросила Риццоли. – Сорок пять лет назад брат и сестра Лэнк убили беременную женщину. Останков ребенка не найдено. Пять лет спустя Амальтея Лэнк появляется в офисе Ван Гейтса в Бостоне и предлагает продать двух новорожденных дочерей.

Маура почувствовала, как онемели пальцы, сжимавшие руль.

– Что, если это были не ее дети? – продолжала Риццоли. – Что, если Амальтея на самом деле не ваша мать?

23