Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Этот самый Миша был сыном старого большевика. Сам он из последнего класса гимназии ушел добровольцем в Красную Армию. В армии стал коммунистом. Работал в белых тылах, получил за это орден Красного Знамени (орденоносцы тогда исчислялись десятками, не более). Окончил университет. В 1927 году участвовал в хлебозаготовках. Суровой реальности обостренной классовой борьбы «не вынесла душа поэта». Он примкнул к оппозиции и стал размышлять о терроре. Биография Миши чрезвычайно типична. Куда они делись, молодые и не очень молодые участники гражданской войны, которые побывали на хлебозаготовках и стали по ту сторону баррикады?

И снова подполье

Несмотря на то что многие оппозиционеры в 1930―1931 годах заявили о прекращении фракционной деятельности, ОГПУ на всякий случай за ними присматривало. В январе 1933 года Сталину донесли о существовании глубоко законспирированной организации во главе с И. Н. Смирновым, включавшей более 200 бывших активных троцкистов. Это было уже очень серьезно. Сам Смирнов, старый большевик, в годы гражданской войны специализировался как раз на подпольной работе, был опытнейшим конспиратором, и белая контрразведка была бессильна против его групп. Организация имела филиалы в Ленинграде, Харькове, Горьком, Киеве, Ростове-на-Дону и других городах, группы в Госплане, Наркомтяжпроме и других учреждениях.

Аресты членов подпольной организации начались еще в 1932 году. Было арестовано 89 человек, почти все в свое время исключались из партии за фракционную деятельность. Из этих 89 35 человек потом восстановились, покаявшись. Среди арестованных были известные оппозиционеры, такие, как И. Н. Смирнов, Тер-Ваганян, Преображенский. Партколлегия ЦКК заочно исключила 30 человек из партии. Особое совещание при коллегии ОГПУ 41 человека осудила на лишение свободы сроком от 3 до 5 лет, а 45 человек были отправлены в ссылку.

И все-таки к старым большевикам относились пока что более менее лояльно. В августе 1933 года Преображенский был освобожден из ссылки, в октябре восстановлен в партии. На XVII съезде партии он выступил с покаянной речью. Тер-Ваганян тоже в 1934 году был восстановлен, но в мае 1935 года снова исключен — в третий раз! — и отправлен в ссылку. Большая часть членов группы не пережила 1937 год.

Ненайденный блок

И. Н. Смирнов, как уже говорилось, был привычен к нелегальной работе. Еще во время гражданской войны, будучи членом Реввоенсовета при Тухачевском, он обеспечивал «предварительное» взятие сибирских городов красными партизанами, причем обеспечивал так хорошо, что иногда город, как перезрелый плод, сам падал в руки Красной Армии.

Официальное следствие по делу троцкистского подполья так и не сумело раскрыть его истинную роль. Однако из архива Троцкого, который, поскольку находится за границей, сохранился и относительно доступен, стало известно, что И. Н. Смирнов стал инициатором создания глубоко и надежно законспирированного широкого антисталинского блока.

В июле 1931 года Смирнов был в командировке в Берлине. Во время поездки он несколько раз встречался с сыном Троцкого Львом Седовым и, по-видимому, договорился с ним о контактах. Осенью 1932 года оппозиционер Э. Гольцман встретился в Берлине с Седовым и сообщил последнему, что бывшие оппозиционные группы в СССР объединились в единый блок и хотят наладить связь с Троцким.

Тогда же Гольцман передал Седову для Троцкого письмо Смирнова и статью «Хозяйственное положение СССР», которая была опубликована в «Бюллетене оппозиции». В статье он, в частности, писал, что в результате «неспособности нынешнего руководства выбраться из хозяйственно-политического тупика, в партии растет убеждение в необходимости смены партруководства».

В письме Смирнов сообщал о переговорах между четырьмя оппозиционными группами о создании единого оппозиционного блока. Это были группы Смирнова, зиновьевцев, Ломинадзе — Стэна и Сафарова — Тарханова. О блоке также сообщил Седову старый большевик Ю. П. Гавен, входивший в группу «О». Кто был «О», до сих пор неизвестно. Троцкий тоже был старым конспиратором и прятал все, что только возможно. Покойный историк Вадим Роговин предположил, что это Осинский. Мы склоняемся к той точке зрения, что речь идет о старой большевичке, чекистке и, что называется, «крутой бабе» Н. Островской. Хотя возможна и другая версия. Жена Гавена, также старая большевичка, носила фамилию Овян. Об этой группе, кроме названия, не известно ровно ничего. Через Гольцмана и, возможно, через Гавена группа Смирнова узнавала мнение Троцкого о процессах, проходивших в СССР, а Лев Давыдович, в свою очередь, получал через них подробную информацию о том, что там на самом деле происходит.