Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

За свое письмо Хрулев был осужден на три года лишения свободы, а в 1938 году еще раз осужден за «контрреволюционную агитацию». Подготовленная осенью 1932 года для самых высокопоставленных партийцев информационная сводка о настроениях в стране включала 408 писем, только из числа поступивших во ВЦИК. Но письма шли и в ЦКК, и в другие организации.

В 1932 году в ряде городов прошли выступления рабочих. Их мало интересовали вопросы ленинизма и внутрипартийной демократии — они протестовали против снижения норм снабжения по карточкам.

Особенно внушительные выступления прошли в Ивановской области. Поднимали голос и руководители промышленности, заговорившие об обнищании рабочих. Недовольство перекидывалось и на партийный аппарат — рядовые аппаратчики хотели больше знать о сущности внутрипартийных разногласий. А что опасней всего, программа оппозиции была очень привлекательна — куда привлекательней правительственной, в очередной раз требующей «напряжения всех сил». Конечно, призывы к снижению темпов индустриализации, возврату к нэпу и росту демократии всегда притягательны. А вот стоит ли верить, что, если их выполнить, будет лучше — на этот вопрос читатель может ответить сам. Десять лет перестройки путем только одной «демократии» и «возврата к нэпу» разорили огромную богатую страну.

…Итак, есть достаточное количество данных, говоривших о том, что к 1934 году в стране оформился мощнейший стан противников правительственного курса. Особую опасность к тому времени представляли не крестьяне и даже не распропагандированные рабочие и низовая партийная масса, которая была все-таки по причине высокой внушаемости довольно легко управляема. Но существовало еще и мощное разветвленное подполье (точнее, даже несколько таковых). Их участники имели навыки пропагандистской и конспиративной работы, опыт гражданской войны, были достаточно сильны и организованны. Имели они и знаковую фигуру на место Сталина — опального «демона революции». Готовы были действовать как легальными, так и нелегальными методами.

Сталин и его сторонники оставались в одиночестве. Из писем Сталина к Молотову видно, что даже в Политбюро он не всегда находил поддержку. Это было трудное время для вождя. Весь 1932 год он промолчал, избегая публичных выступлений. Надо было что-то делать.

Досье

«Неужели нет никого, кто мог бы его убрать»?

(Покушения на Сталина)

На достаточно мирного и безобидного царя Александра Второго было восемь покушений. На Сталина — ни одного. Что некоторые (а точнее, многие) публицисты приводят как доказательство рабской психологии русского народа, который добрых царей убивает, а перед жестокими дрожит. А других публицистов заставляет рассуждать о загадочной природе тоталитарных режимов. Хотя вся загадка в том, что о покушениях на вождя тоталитарного государства, в отличие от президентов «свободного мира», просто-напросто не пишут в газетах. И в этом вся разница. Ибо и на Сталина, как и на прочих, покушения были.

Об одном из них мы уже писали. Произошло оно в те времена, когда Сталин еще ходил пешком по Москве в сопровождении одного лишь личного охранника — Н. Власика. 16 ноября 1931 года в 16 часов 35 минут нелегально прибывший в СССР боевик РОВСа Огарев, проходя по Ильинке, встретил Сталина и выхватил из кармана револьвер. К счастью, сопровождавший его хозяин конспиративной квартиры «по совместительству» был агентом ОГПУ и выстрелить не дал. Он повалил террориста на землю, задержав его до того момента, когда подоспели другие агенты ОГПУ. Следствием этого случая стало то, что Сталин прекратил ходить пешком по Москве (для чего, кстати, потребовалось решение Политбюро). Кроме того, была усилена и личная охрана генсека до совершенно «колоссальных» размеров. У него стало аж целых три телохранителя да десять человек на даче в Кунцеве — трое в самой даче, трое на ее территории и четверо снаружи. О том, что чувствовал вождь, проходя мимо офицеров внутренней охраны Кремля, в главе «Удар молнии».

Страшные грузинские «террористы»

Летом 1933 года генсек отдыхал в Грузии, на берегу озера Рица. Ездил он всегда в сопровождении свиты. В тот день в первом автомобиле ехала охрана, во втором — Сталин, в третьем — Берия и нарком внутренних дел Грузии С. Гоглидзе, в четвертом — обслуга и в пятом — опять охранники. Вдруг на полдороге Берия попросил вождя пересесть из второй в четвертую машину, сославшись на некое «предчувствие», а также донесение агента. И действительно, когда кортеж переезжал через горную речку, именно под второй машиной мост рухнул. Антонов-Овсеенко считал, что это происшествие было подстроено Берией. Впрочем, с тем же успехом это мог быть и настоящий теракт.