Двор халифов

Когда лодка затонула в быстрых водах Тигра, Ахмед увидел, как халиф сбросил одежду и отдался реке. Сам Ахмед выплыл на берег, его схватил один из людей Тахира и подвел к человеку, сидящему у берега в железном кресле и освещенному костром, разложенным перед ним. Человек, который захватил Ахмеда, доложил по-персидски (местные жители говорили на арабском), что это один из выживших с потерпевшей крушение лодки.

— Кто ты? — спросил человек в кресле. Я ответил, что я Ахмед ибн Саллам, начальник полиции у Хорваты.

— Ты лжешь, — выкрикнул он, но я настаивал, что говорю правду. Тогда он стал расспрашивать меня, где Амин.

Ахмед рассказал ему, что видел; потом его повел конный, накинув ему на шею веревку. Когда Ахмед пожаловался, что не поспевает за лошадью, офицер грубо приказал захватившему его в плен человеку спешиться и отрезать пленнику голову. Теперь Ахмеду нужно было быстро соображать. Он объяснил, что он богатый человек и утром сможет связаться с управляющим своего дома на востоке Багдада, чтобы тот прислал 10 000 дирхемов в качестве выкупа. Таким образом, его пока оставили в живых — но внятно объяснили, что если утром деньги не придут, он станет мертвецом.

Его отвели в большой дом поблизости, который принадлежал одному из правительственных секретарей, и там его снова спрашивали о местонахождении халифа. После этого его заперли в пустой комнате, где лежали две-три подушки и несколько тюфячков, скатанных в углу. Он устроился ждать.

Примерно через час снаружи донесся конский топот, дверь распахнулась, и в комнату ввалилась группа мужчин, крича: «Отродье Зубейды!» [Зубейда была матерью Амина.] Они втолкнули внутрь грязного человека, который был почти гол, если не считать свободно висящие штаны и тюрбан, который закрывал его лицо. Затем они ушли, оставив несколько человек стражи. Когда шум стих, человек развернул тюрбан, и я увидел, что это Амин. Мои глаза наполнились слезами, и я призвал благословение Алиска на него. Только тогда он заметил меня и спросил: «Кто ты?»

— Один из ваших слуг, — ответил я.

— Да, но какой?

— Ахмед ибн Саллам, судья.

— Да, помню, мы встречались однажды в Ракке и очень приятно провели время. Теперь ты немой слуга, а брат и друг.

После некоторой паузы он произнес:

— Ахмед!

— Да. мой господин.

— Подойди ближе и крепко сомкни на мне свои руки.

— Я обнял его и почувствовал, как дико бьется его сердце, будто вот-вот разорвет грудную клетку, и держал его, пока он не успокоился. Потом он спросил:

— Ахмед, что сделает мой брат? Думаешь, они убьют меня или обеспечат безопасность?

— Конечно, он простит вас!

Затем он начал поправлять рваную тряпку, которая была накинута ему на плечи. Его трясло, поэтому я снял с себя одеяло, в которое был завернут, и попросил его укутаться.

— Аллах благословит тебя за то, что делаешь мне хоть что-то доброе в этом месте, — произнес он.