Дворец иллюзий

— Самоубийство — путь труса. Несмотря на свои ошибки, Карна не был трусом. Я рассказал тебе эту историю по двум причинам. Во-первых, неизвестное всегда интригует больше, чем что-то известное.

В этом мой брат ошибался. Ничто не имеет над нами большей власти, чем правда. Каждая деталь этого рассказа отзывалась во мне болью, привязывая меня к Карне, заставляя меня желать лучшей жизни для него.

— Но так же, — продолжал Дхри, — я хочу, чтобы ты поняла, что Карна проклят. Каждый, кто присоединится к нему, тоже будет проклят. Я не хочу, чтобы это произошло с тобой, потому что ты моя сестра, но так же потому, что ты рождена изменить историю. Ты не можешь вести себя как обычная девушка. Последствия твоих поступков могут уничтожить всех нас.

Меня раздражало такое давление со стороны брата. Но еще больше я была напугана уверенностью в его голосе. Все то время я и не предполагала, что он переживает за мою судьбу так же сильно, как и за свою. Все же я продолжила говорить непринужденно:

— Я рада, что ты так уверен в моей силе! Но помнишь, что говорил Кришна? Мы не более чем заложники в руках Времени.

— Даже у заложников есть выбор, — ответил мой брат. — В день, когда Сикханди ушел в лес, я страстно желал последовать за ним, оставить дворец, даже не бросив на него прощального взгляда и спокойно прожить свою жизнь под кронами амарантовых деревьев. Я хотел избежать той кровавой судьбы, которую предрекали мне с самого рождения. Сикханди смог бы спрятать меня так хорошо, что целая армия Панчаала не смогла бы отыскать меня. Но я предпочел остаться.

— Почему? — в горле у меня пересохло. Насколько же я была не права, думая, что знаю своего мужественного, смиренного брата.

— Две вещи удержали меня, — сказал Дхри. — Одна из них — ты.

— Я бы с радостью пошла с тобой, — горячо запротестовала я. — Если бы ты только попросил меня…

— Другая причина, — прервал он меня, его жесткий голос ранил мой слух, — это я.

* * *

На протяжении всей ночи, из любви к Дхри, я пыталась выкинуть Карну из своей головы. Но может ли сито остановить ветер? Обрывки его рассказа крутились в моей голове, я думала о женщинах, которые спасли своих мужей, пытаясь оградить их от несчастий с помощью своей силы. Возможно, я смогу сделать то же для Карны? Мои надежды сменились сожалением, которое возникло внезапно, как леопард. Почему Дхри не избежал своей судьбы, когда у него была такая возможность? Я представила его беззаботным, под кронами амарантовых деревьев. Тогда все морщины, скрывающие его красоту, исчезли бы с его лба. Но в следующий момент я испытывала гордость за его решение — так же, как я гордилась Карной, когда он встретился лицом к лицу с хозяином коровы. Я знала, что не должна была сравнивать их, что моя благосклонность должна быть исключительно на стороне брата. Пока я колебалась между сном и явью, двое мужчин начали сливаться в моем сознании. Как похожи были их характеры и судьбы, ведущие их к трагедии, подталкивающие их к великодушным, но в то же время опасным поступкам. Неважно, насколько умело проявляли они себя в бою, в конечном счете это не поможет им, потому что они всегда будут повержены собственной совестью. Что за злой бог сплел в их сознании эту сеть, которую они не могут миновать?

И какие ловушки расставил он для меня?

12

Пение

Свернутый в спираль свадебный венок толщиной с мою руку, лежал на серебряном подносе, как белая змея. Я с тревогой смотрела на него, словно ожидая, что он в любой момент может броситься на меня.

— Что теперь не так? — сказала Дхаи-ма. — Почему твое лицо, как почерневший горшок?

— Он слишком тяжелый, — ответила я, представив гирлянду на шее своего будущего мужа, напряженные мышцы и отсутствующий взгляд на лице.

— Смешно! — сказала Дхаи-ма. — Если он настоящий герой, он будет способен нести этот вес.

— И твой тоже, — подмигнув, добавила она.

Слуги кружили, словно насекомые, вокруг меня. Немножко пыльцы лотоса, чтобы придать изящный оттенок щекам невесты; свадебное белое с золотым сари так уложено, чтобы подчеркнуть волнение моей груди, создавая, однако, непорочный образ. Старая женщина с лукавой улыбкой втирала пасту сандалового дерева в мой пупок. Браслеты на запястьях и на ногах, пояса, носовое кольцо, украшенное драгоценными камнями, настолько массивное, что должно поддерживаться цепью, прикрепленной к моей прическе.

— Я чувствую себя как в боевых доспехах, — сказала я Дхаи-ма.

— Хватит тебе теперь телиться! Твой брат уже весь пол истер в коридоре в ожидании тебя.

Дхри ждал меня снаружи, чтобы отвести в свадебную залу, где уже собрались цари. Он выглядел сурово в своих церемониальных шелковых одеждах. Я заметила висящие на бедре ножны, на которых были вырезаны летающие животные.

— Зачем ему меч? — спросила я.

Дхаи-ма ответила:

— Что за вопрос! Разве ты не знаешь, что священный долг брата защищать достоинство его сестры? Сегодня ему будет чем заняться со всеми этими стариками, облизывающимися вокруг тебя.

— Твоя пошлость никогда не перестанет забавлять меня, — сказал ей Дхри.